Спустя ещё пару минут, со второго этажа блока послышался хриплый голос:
— Эй, там! Кто такие, чё орёте?
Потап оживился, хищно оскалившись в улыбке, и заорал, по-прежнему не высовываясь:
— Разведка тут! А вы чё, блять, не ждёте? А нам сказали — ждать будете. Наебали, получается? — Ждем! Пароль давай! Три! — Чтоб тебя так жена домой ждала, урод, — вполголоса выдал Потап и заорал в ответ: — Шестнадцать!!! — Выходите, сейчас калитку откроем!
Все так же напряжённо, по одному, стали перебегать к зданию блока. Мы с Тихим снялись замыкающими, успев поржать над тянущим коляску Портосом.
Внутри блока все «вованы» были в укатайку: перегарище, накурено, орет музыка...
Не буду вдаваться в подробности, но после нашего ухода мало кто из них смог наутро смотреть на мир широко открытыми глазами. Это было справедливо, они тоже на это согласились по итогу. Вопрос был исчерпан, задача выполнена.
Через три квартала, которыми мы пробирались из-за обстрела около часа, показался забор «больнички». Дома нас ждало трагическое...
Поздним вечером, после нашего ухода, 120-я мина прямой наводкой попала в бэтэр связи у нашего входа в подвал. В бэтэре дополнительно сдетонировали шесть ящиков гранат, и осталось от этой банки только корыто без верха на обгоревших дисках. Жёстко пострадали Соболь, который нёс вахту на входе в этот момент — оторвало осколками руку и ногу, и замок Федот, поднимавшийся из подвала наверх — его жёстко контузило, до частичной потери речи. Двоих посекло мелочью некритично, ну и всех очень нехило глушануло взрывом. Соболя отправили в госпиталь, конечности спасти было никак, срезало начисто. Федот от эвакуации отказался и двое сутокв позе Будды сидел в подвале на нарах, раскачиваясь и подвывая. Жуткое зрелище... После взрыва, придя в себя, он залетел в подвал и с нечеловеческой силой начал швырять парней к выходу, чтобы оказали помощь Соболю, сам он был абсолютно в расфокусе .
Новости невесёлые, но хотя бы все живы. Группник, с резко осунувшимся лицом, скомандовал:
— Кто с работы — жрать и спать! Я в штаб с Громом. И это… Спасибо вам, парни! Вы — лучшие. Портос! Трофей оформляем в штаб?? — Не, не, не!!! Не отдам!!! Только в наш штаб, этим ниче не дам! — Ладно, отдыхайте!
Офицеры ушли, половина группы попадала спать сразу, а я решил разогреть тушняк. Поднялся по лестнице на площадку — крошево, обрывки ИПП, рваный жгут, пустые тубы от промедола, лужи темной крови… Пост переместили в подвал, за костром никто не следил. Я раздул пепел, увидел угольки, подкинул щепочек, и уже скоро веселые язычки пламени забились в своем извечном всепоглащяющем танце, даруя тепло. Установив банку в угли, я начал разглядывать последствия взрыва. Моё внимание привлек осколок, вошедший в кирпич. Я попробовал выдернуть его, раскачав, но ничего не получилось.
«Да, это пиздец, конечно, — разговаривал я сам с собой потихоньку, — Соболю реально фартануло, что остался жив, шансов было крайне мало»…
Тушняк закипел с одной стороны, потянуло мясным ароматом. Я снял банку с кострища — обстановка вокруг больше не располагала к умиротворенному завтраку — и решил выйти на улицу и перекусить там.
Завернув за угол и пройдя мимо останков злосчастного бэтэра, я присел на снарядный ящик, достал ложку и, макая рыжий «Сникерс» в парящее нутро банки, начал есть, оглядываясь вокруг. Судя по всему, без корректировщика не обошлось: около пяти единиц разной техники уничтожены, некоторые ещё чадят, догорая. Одноэтажный морг напротив нашего корпуса, где базировались мотострелки, превратился в гору обломков. На улице было серо и промозгло сыро. Стало значительно теплее, временами сыпал мокрый снег…
Спустя ещё пару минут, со второго этажа блока послышался хриплый голос:
— Эй, там! Кто такие, чё орёте?
Потап оживился, хищно оскалившись в улыбке, и заорал, по-прежнему не высовываясь:
— Разведка тут! А вы чё, блять, не ждёте? А нам сказали — ждать будете. Наебали, получается? — Ждем! Пароль давай! Три! — Чтоб тебя так жена домой ждала, урод, — вполголоса выдал Потап и заорал в ответ: — Шестнадцать!!! — Выходите, сейчас калитку откроем!
Все так же напряжённо, по одному, стали перебегать к зданию блока. Мы с Тихим снялись замыкающими, успев поржать над тянущим коляску Портосом.
Внутри блока все «вованы» были в укатайку: перегарище, накурено, орет музыка...
Не буду вдаваться в подробности, но после нашего ухода мало кто из них смог наутро смотреть на мир широко открытыми глазами. Это было справедливо, они тоже на это согласились по итогу. Вопрос был исчерпан, задача выполнена.
Через три квартала, которыми мы пробирались из-за обстрела около часа, показался забор «больнички». Дома нас ждало трагическое...
Поздним вечером, после нашего ухода, 120-я мина прямой наводкой попала в бэтэр связи у нашего входа в подвал. В бэтэре дополнительно сдетонировали шесть ящиков гранат, и осталось от этой банки только корыто без верха на обгоревших дисках. Жёстко пострадали Соболь, который нёс вахту на входе в этот момент — оторвало осколками руку и ногу, и замок Федот, поднимавшийся из подвала наверх — его жёстко контузило, до частичной потери речи. Двоих посекло мелочью некритично, ну и всех очень нехило глушануло взрывом. Соболя отправили в госпиталь, конечности спасти было никак, срезало начисто. Федот от эвакуации отказался и двое сутокв позе Будды сидел в подвале на нарах, раскачиваясь и подвывая. Жуткое зрелище... После взрыва, придя в себя, он залетел в подвал и с нечеловеческой силой начал швырять парней к выходу, чтобы оказали помощь Соболю, сам он был абсолютно в расфокусе .
Новости невесёлые, но хотя бы все живы. Группник, с резко осунувшимся лицом, скомандовал:
— Кто с работы — жрать и спать! Я в штаб с Громом. И это… Спасибо вам, парни! Вы — лучшие. Портос! Трофей оформляем в штаб?? — Не, не, не!!! Не отдам!!! Только в наш штаб, этим ниче не дам! — Ладно, отдыхайте!
Офицеры ушли, половина группы попадала спать сразу, а я решил разогреть тушняк. Поднялся по лестнице на площадку — крошево, обрывки ИПП, рваный жгут, пустые тубы от промедола, лужи темной крови… Пост переместили в подвал, за костром никто не следил. Я раздул пепел, увидел угольки, подкинул щепочек, и уже скоро веселые язычки пламени забились в своем извечном всепоглащяющем танце, даруя тепло. Установив банку в угли, я начал разглядывать последствия взрыва. Моё внимание привлек осколок, вошедший в кирпич. Я попробовал выдернуть его, раскачав, но ничего не получилось.
«Да, это пиздец, конечно, — разговаривал я сам с собой потихоньку, — Соболю реально фартануло, что остался жив, шансов было крайне мало»…
Тушняк закипел с одной стороны, потянуло мясным ароматом. Я снял банку с кострища — обстановка вокруг больше не располагала к умиротворенному завтраку — и решил выйти на улицу и перекусить там.
Завернув за угол и пройдя мимо останков злосчастного бэтэра, я присел на снарядный ящик, достал ложку и, макая рыжий «Сникерс» в парящее нутро банки, начал есть, оглядываясь вокруг. Судя по всему, без корректировщика не обошлось: около пяти единиц разной техники уничтожены, некоторые ещё чадят, догорая. Одноэтажный морг напротив нашего корпуса, где базировались мотострелки, превратился в гору обломков. На улице было серо и промозгло сыро. Стало значительно теплее, временами сыпал мокрый снег…
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА #ДНИ_МИНУВШЕГО
BY Наука побеждать
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users. The channel appears to be part of the broader information war that has developed following Russia's invasion of Ukraine. The Kremlin has paid Russian TikTok influencers to push propaganda, according to a Vice News investigation, while ProPublica found that fake Russian fact check videos had been viewed over a million times on Telegram. The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin.
from in
