Алексей Иванов снова пишет о машинах, как о живых, возможно, потому, что веры в людей у него всё меньше. В «Вегетации» нет почти ни одного приятного персонажа, сплошь подлецы, насильники и мошенники, «глубинный народ» в его худшем виде, зарабатывающий на жизнь нечестными способами. Немногим из них на протяжении романа удаётся эволюционировать в кого-то более человечного и думающего, они просто этого не хотят, не понимают, зачем это нужно. Так что несмотря на фантастический антураж, «Вегетация» – роман о мировоззрении людей, и том, как тяжело оно меняется.
В романе Алексея мир (по классике российской антиутопии) разделился на 2 больших лагеря: Запад (Америка и Европа) и Восток (Китай). Случилась мировая ядерная война, и Россия теперь, конечно же, сырьевой придаток Китая. Только добывают уже не нефть, а валят деревья, точнее, перерабатывают их в бризол – новое топливо, которое нужно поставлять победившему Китаю. Охота за бризолом ведётся в диких селератных лесах Урала, растущих в 10 раз быстрее обычных (всё из-за радиации). А людьми, выезжающими в такие вылазки, движут корыстные цели – бригадиры таких групп получают немаленькие деньги. Вырубка деревьев, богатых топливом, сопряжена с огромным риском для жизни, потому что леса наводнены оставленными там машинами, которые, в свою очередь, почему-то запрограммированы на уничтожение людей.
Однако такая невнятная картина мира будет перед читателем не всегда. По мере чтения сеттинг романа будет любопытным образом искажаться в зависимости от того, кто из героев берет слово. Так, у городских из Челябы и Магнитки несколько иное представление о случившемся, а у «лесорубов», деревенских – все как им говорят: случилась ядерная война, нас победил Китай, городские нас ненавидят…
«Вегетация» – роман о современности, завёрнутый в фантастическую оболочку, а Иванов, хоть и через призму постапокалипсиса, рисует тех людей, кто сегодня живёт с установкой на несвободу и ненависть, как бы намекая, что таких – многовато. Но главное, что у одного персонажа (а, может, даже и двух) всё-таки получается выйти из этой парадигмы, и это настоящая редкость, большая победа. Смысл книги вертится вокруг этого единичного человеческого прозрения, и одновременно транслирует читателю, что важен каждый такой случай.
Есть ли в этом мире китайских брошенных машин, которыми управляет природа, надежда для людей? Как ни странно, она есть. Эволюция, это процесс, который невозможно направить в прошлое, и ивановский лес с его мицелярисом – это то будущее, тот организм, который осуществляет эволюцию в выдуманном дизельпанковом мире. Но если вдуматься, настоящая фантастика тут в том, что эту самую эволюцию постоянно хотят уничтожить сами же люди, ведь Бог не имеет других рук, кроме наших (с).
Алексей Иванов снова пишет о машинах, как о живых, возможно, потому, что веры в людей у него всё меньше. В «Вегетации» нет почти ни одного приятного персонажа, сплошь подлецы, насильники и мошенники, «глубинный народ» в его худшем виде, зарабатывающий на жизнь нечестными способами. Немногим из них на протяжении романа удаётся эволюционировать в кого-то более человечного и думающего, они просто этого не хотят, не понимают, зачем это нужно. Так что несмотря на фантастический антураж, «Вегетация» – роман о мировоззрении людей, и том, как тяжело оно меняется.
В романе Алексея мир (по классике российской антиутопии) разделился на 2 больших лагеря: Запад (Америка и Европа) и Восток (Китай). Случилась мировая ядерная война, и Россия теперь, конечно же, сырьевой придаток Китая. Только добывают уже не нефть, а валят деревья, точнее, перерабатывают их в бризол – новое топливо, которое нужно поставлять победившему Китаю. Охота за бризолом ведётся в диких селератных лесах Урала, растущих в 10 раз быстрее обычных (всё из-за радиации). А людьми, выезжающими в такие вылазки, движут корыстные цели – бригадиры таких групп получают немаленькие деньги. Вырубка деревьев, богатых топливом, сопряжена с огромным риском для жизни, потому что леса наводнены оставленными там машинами, которые, в свою очередь, почему-то запрограммированы на уничтожение людей.
Однако такая невнятная картина мира будет перед читателем не всегда. По мере чтения сеттинг романа будет любопытным образом искажаться в зависимости от того, кто из героев берет слово. Так, у городских из Челябы и Магнитки несколько иное представление о случившемся, а у «лесорубов», деревенских – все как им говорят: случилась ядерная война, нас победил Китай, городские нас ненавидят…
«Вегетация» – роман о современности, завёрнутый в фантастическую оболочку, а Иванов, хоть и через призму постапокалипсиса, рисует тех людей, кто сегодня живёт с установкой на несвободу и ненависть, как бы намекая, что таких – многовато. Но главное, что у одного персонажа (а, может, даже и двух) всё-таки получается выйти из этой парадигмы, и это настоящая редкость, большая победа. Смысл книги вертится вокруг этого единичного человеческого прозрения, и одновременно транслирует читателю, что важен каждый такой случай.
Есть ли в этом мире китайских брошенных машин, которыми управляет природа, надежда для людей? Как ни странно, она есть. Эволюция, это процесс, который невозможно направить в прошлое, и ивановский лес с его мицелярисом – это то будущее, тот организм, который осуществляет эволюцию в выдуманном дизельпанковом мире. Но если вдуматься, настоящая фантастика тут в том, что эту самую эволюцию постоянно хотят уничтожить сами же люди, ведь Бог не имеет других рук, кроме наших (с).
Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website.
from in