Определить, что такое феноменология, может оказаться не менее сложной задачей, чем дать определение философии вообще. Тем не менее вряд ли найдётся тот, кто решит оспорить статус Эдмунда Гуссерля как автора, без которого феноменологии не было бы ни в одном из возможных смыслов. И не только в разрезе самих его работ, «математик души» буквально заражал окружающих своими идеями, только благодаря ему в одной комнате смогли оказаться Мартин Хайдеггер и Лев Шестов.
В нашем новом выпуске вместе с Игорем Анатольевичем Михайловым, кандидатом философских наук и старшим научным сотрудником сектора истории западной философии Института философии РАН, мы начали разбираться в том, что из себя представляла феноменология Гуссерля, что тот писал о времени и восприятии, как изменил философию и на стыке веков вдохнул в неё новую жизнь, заставив последующие поколения философов иначе смотреть на мир.
Определить, что такое феноменология, может оказаться не менее сложной задачей, чем дать определение философии вообще. Тем не менее вряд ли найдётся тот, кто решит оспорить статус Эдмунда Гуссерля как автора, без которого феноменологии не было бы ни в одном из возможных смыслов. И не только в разрезе самих его работ, «математик души» буквально заражал окружающих своими идеями, только благодаря ему в одной комнате смогли оказаться Мартин Хайдеггер и Лев Шестов.
В нашем новом выпуске вместе с Игорем Анатольевичем Михайловым, кандидатом философских наук и старшим научным сотрудником сектора истории западной философии Института философии РАН, мы начали разбираться в том, что из себя представляла феноменология Гуссерля, что тот писал о времени и восприятии, как изменил философию и на стыке веков вдохнул в неё новую жизнь, заставив последующие поколения философов иначе смотреть на мир.
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever."
from in
