POLITIK Центральная Азия

Специально для POLITIK Central Asia отчет министерства транспорта Казахстана о гибели самолета Embraer 190 “Азербайджанских авиалиний” прокомментировал пилот “Аэрофлота” Андрей Литвинов. Часть 1

Из неожиданного: поражение самолета произошло уже после того, как он принял решение возвращаться в Баку. Причиной отказа от посадки в Грозном действительно был туман. А вот план “Ковер” был объявлен позднее – в разговорах с пилотами диспетчеры о нем не сообщают.

И туман в аэропорту Грозного, и версии о поражении самолета птицами, и взрыве кислородного баллона – не чья-то выдумка, а предположение самих пилотов.

Я говорил об этом сразу, но теперь это лишний раз подтвердилось. Гражданскому пилоту действительно не может прийти в голову, что по нему может кто-то стрелять. Он просто слышит удары по корпусу, похожие на стук гороха. Что он в таком случае может подумать? Только птицы. Я бы тоже так решил.

Далее идет речь о взрыве двух пассажирских кресел. Единственное, что может теоретически взорваться в самолете – это кислородный баллон. Они очень надежны и представить такое сложно. Но другие идеи на тот момент просто не приходят экипажу в голову.

До того, как по самолету чем-то попали (чем именно я комментировать не хочу – пусть в этом разбираются военные эксперты), он два раз заходил на посадку в Грозном. И действительно не мог ее совершить из-за тумана. Как следует из этого же отчета, в аэропорту была очень низкая облачность, порядка 240 метров (согласно отчету, погода в Грозном – “временами в период от 03:00 до 09:00 видимость 300 м, слабая морось, туман; облачность сплошная с нижней границей 60 м.”). А высота принятия решения при посадке – 1610 футов, то есть около 450 метров.

К тому же пилоты сообщают о потере сигнала GPS (согласно отчету, в 4:26 экипаж говорит на английском: “reaching flight level one three zero, lost both GPS, request vectoring for NDB approach”). Это может быть следствием действий военных, но это не такая большая проблема – у пилотов есть и другие системы навигации. Тем не менее, пилот говорит, что у него “нестабилизированный заход” (согласно отчету, в 4:53 пилоты произносят: “Azerbaijan eight two four three going around, non stabilized approach”), ему нужен второй круг.

В 5:02 пилоты переходят с английского на русский при общении с диспетчером. При международных полетах всегда используется английский, но в такой ситуации важно избежать любого недопонимания. Оба пилота – этнические русские, им так проще.

После двух неудачных заходов на посадку из-за тумана, в 5:11 командир принимает решение следовать на запасной аэродром, который назначается на случай непредвиденных обстоятельство еще при вылете. В его случае это Баку.

@politik_ca

www.group-telegram.com/in/politik_ca.com/1272

13.4K viewsFeb 5 at 11:18

Специально для POLITIK Central Asia отчет министерства транспорта Казахстана о гибели самолета Embraer 190 “Азербайджанских авиалиний” прокомментировал пилот “Аэрофлота” Андрей Литвинов. Часть 1

Из неожиданного: поражение самолета произошло уже после того, как он принял решение возвращаться в Баку. Причиной отказа от посадки в Грозном действительно был туман. А вот план “Ковер” был объявлен позднее – в разговорах с пилотами диспетчеры о нем не сообщают.

И туман в аэропорту Грозного, и версии о поражении самолета птицами, и взрыве кислородного баллона – не чья-то выдумка, а предположение самих пилотов.

Я говорил об этом сразу, но теперь это лишний раз подтвердилось. Гражданскому пилоту действительно не может прийти в голову, что по нему может кто-то стрелять. Он просто слышит удары по корпусу, похожие на стук гороха. Что он в таком случае может подумать? Только птицы. Я бы тоже так решил.

Далее идет речь о взрыве двух пассажирских кресел. Единственное, что может теоретически взорваться в самолете – это кислородный баллон. Они очень надежны и представить такое сложно. Но другие идеи на тот момент просто не приходят экипажу в голову.

До того, как по самолету чем-то попали (чем именно я комментировать не хочу – пусть в этом разбираются военные эксперты), он два раз заходил на посадку в Грозном. И действительно не мог ее совершить из-за тумана. Как следует из этого же отчета, в аэропорту была очень низкая облачность, порядка 240 метров (согласно отчету, погода в Грозном – “временами в период от 03:00 до 09:00 видимость 300 м, слабая морось, туман; облачность сплошная с нижней границей 60 м.”). А высота принятия решения при посадке – 1610 футов, то есть около 450 метров.

К тому же пилоты сообщают о потере сигнала GPS (согласно отчету, в 4:26 экипаж говорит на английском: “reaching flight level one three zero, lost both GPS, request vectoring for NDB approach”). Это может быть следствием действий военных, но это не такая большая проблема – у пилотов есть и другие системы навигации. Тем не менее, пилот говорит, что у него “нестабилизированный заход” (согласно отчету, в 4:53 пилоты произносят: “Azerbaijan eight two four three going around, non stabilized approach”), ему нужен второй круг.

В 5:02 пилоты переходят с английского на русский при общении с диспетчером. При международных полетах всегда используется английский, но в такой ситуации важно избежать любого недопонимания. Оба пилота – этнические русские, им так проще.

После двух неудачных заходов на посадку из-за тумана, в 5:11 командир принимает решение следовать на запасной аэродром, который назначается на случай непредвиденных обстоятельство еще при вылете. В его случае это Баку.

@politik_ca

BY POLITIK Центральная Азия