Очередной скандал в среде политической эмиграции подчеркивает, что природа этих конфликтов не столько конкурентная, но прежде всего классовая.
Клан ФБК — от Волкова до Иоланды — это протестный пролетариат, существующий на бюджеты от щедрот политических заказчиков. Как голодные волки, они щёлкают зубами, готовые сожрать любого, вплоть до ближнего своего.
Ходорковский с Невзлиным, наоборот — относительно ресурсные и самостоятельные игроки, полагающие, что они сохранили право влиять на ход развития покинутой Родины и истории, в целом. Они считают возможным и необходимым воспитывать различных махновцев навальнистов утечками об их гешефтах. С целью усмирить пассионариев, держать их в узде и в соответствии с генеральной линией.
А вот наемный пролетариат в лучших традициях классовой борьбы не согласен ни на что другое, кроме как на свержение класса капиталистов с высот управления, и действует наотмашь. Обвиняет оппонентов в тягчайших формах криминала с расчетом уничтожить, если не политически, то хотя бы репутационно.
Если классовые аналогии верны, то шансов одолеть в конкурентной борьбе больше у голодной молодёжи, чем у сытых старцев из «доисторических» 90-х.
Очередной скандал в среде политической эмиграции подчеркивает, что природа этих конфликтов не столько конкурентная, но прежде всего классовая.
Клан ФБК — от Волкова до Иоланды — это протестный пролетариат, существующий на бюджеты от щедрот политических заказчиков. Как голодные волки, они щёлкают зубами, готовые сожрать любого, вплоть до ближнего своего.
Ходорковский с Невзлиным, наоборот — относительно ресурсные и самостоятельные игроки, полагающие, что они сохранили право влиять на ход развития покинутой Родины и истории, в целом. Они считают возможным и необходимым воспитывать различных махновцев навальнистов утечками об их гешефтах. С целью усмирить пассионариев, держать их в узде и в соответствии с генеральной линией.
А вот наемный пролетариат в лучших традициях классовой борьбы не согласен ни на что другое, кроме как на свержение класса капиталистов с высот управления, и действует наотмашь. Обвиняет оппонентов в тягчайших формах криминала с расчетом уничтожить, если не политически, то хотя бы репутационно.
Если классовые аналогии верны, то шансов одолеть в конкурентной борьбе больше у голодной молодёжи, чем у сытых старцев из «доисторических» 90-х.
BY Темник
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress. The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers.
from in
