написала два неплохих стишка, но выкладывать не буду. мне резко разонравились все мои штаны, поэтому я опоздала. ой, то есть мне резко разонравилось все, что я написала для публикации в союзпечать, поэтому пишу заново. благо, есть еще почти год для этого

вот такая она оборотная сторона татарских дев

я сижу на кутузовском, пятница, вечер
с разбитым телефоном в руках
сижу, никем не замеченная
в слезах
мои уши обуты в большие наушники
только в них тишина и шумоподавление
курю яблочный чапман как птушница
или студентка британки заочного отделения
я сижу на кутузовском у метро и плачу
от обиды на тебя и от саможалости
ты для меня столько же значишь
сколько при диабете второго типа сладости
я все сижу, мимо летящие электробусы
подходит беззубый и беззвучный старик
снимаю уши, оглушительно просит папиросу
плачешь, говорит, 
в ответ хлюпаю носом
обидел кто, спрашивает, я киваю
он делает жест клюющими пальцами
говорит: "наши враги всегда страдают"
а я не хочу, чтобы ты был страдальцем
это говорю, сделал не враг
кто же тогда, друг? тогда ты возьми и прости
а я не знаю как
дописать этот стих
наверное, так:
сразу же после подходит бродяга
выходи, красивая, за меня замуж
на боку у него дырявая ржавая фляга
и велосипедная рама
потом из цыган очередь
как на кладбище в троицу
если умру, кто-нибудь
наверное, расстроится
вот остается намоленная последняя
сигарета в пачке бумажной
разбит телефон и камера дульно-передняя
но это совсем не важно

these raising days are just below
and warmful for the greedy glow
be keeping so ambarassed melts
and raise the days within the Waits
the slowest keeper in the town
regrets a ball of morning sun
u r my deer, my money and my feet
what i suppose to unrepeat?

мой уровень владения английским: Y1

справка есть

объяснительная

у меня нет политических взглядов
не то чем горжусь, просто данность
не разрывает меня от бомб и снарядов
не разрывает от аплодисментов в каннах
поэзия может быть актуальной
но это совсем не мой случай
было бы идеально
если бы в мэш запостили обычные тучи
над городом электроглавым
над городом вроде героем
но не военной державы
а песни льда и застоя
песни о перестройке
о собянинской плитке
о пересменщице зойке
которая пашет на складе в попытке
прокормить себя и ребенка
и мужа — инвалида по зрению
как же все-таки тонко
немногие поймут это стихотворение
но это абсолютно неважно
это просто арт-терапия
мне перманентно страшно
мне страшно за россию
и за себя немножко тоже
что слишком быстро посадят
что существует божий
еще один филиал ада
был и рехаб и психушки
остались тюрьма и война
в плацкарте на боковушке
любуюсь в окно и страна
простирается вдоль горзонта
ах, нас осталось так мало
ах, действительно тонко
меня могли звать алла
меня могли звать алла пугачева
если б по отцу фамилия
мама была в токсикозе готова
назвать меня аллой, и на могиле
миллион алых роз на прощание
было бы очень мило
но я обычная аня
у меня нет политических взглядов
и мнения по актуальных событиям
мне оно просто не надо
за это меня и простите

рыбалка 2.0

7 декабря мы забрасываем сети, чтоб словить вас в нашу потаенную обитель на чистых прудах

В качестве наживки зацените музыкантов и поэтов, а также принарядитесь в нашем секонде!!

Для вас выступят:
Треугольный
Варвара Уранаева
Имя Фамилия
Иван Суриков
Drovvse
миша и варежка
с.п. носков
любовь и макароны на кухне
Внатуреужас
Юля Зелёнкина
стася!
Влюбленная М.
настя бар
Арсений Введенский
Декарис
диджей: Shakka

Покровка 27с1

07.12

18:00

выступаем тут с васей и еще кучей прекрасных поэтов и поэтесс после основного лайнапа. в моем любимом московском дворике!!!
впервые буду читать не на слеме, так что если кто придет, то букет из куриных ножек будет актуален

шахматный конь - моя любимая фигура
из-за него я бросила играть в шахматы
успела проиграть в них три мануфактуры
и выиграть ящик со страхами
с тех пор я стала бояться постоянно
потерять кошелек или любимый кепарь
подскользнуться на шкурке от банана
на глазах у альтушек из авипарка
и конечно играть в шахматы
ведь не хочется чтобы конь умирал
я сижу поджав ноги в кресле бархатном
в окружении завешанных зеркал
он не выходил из дома лет с десяток
после смерти дорогой жены
это трудно рассказать, на душе осадок
я роняю слезы на свои зеленые штаны
он был кгбшником, служил в разведке
жил в японии двенадцать лет
за окном качаются глухие ветки
он был по образованию востоковед
подарил мне кассету уолта диснея
лично тем подписанную маркером
ветки все качаются безлистные
мы играли так же вот ночами в шахматы
он мне подарил игрушку из слоновой кости
и учил японскому — пытался
иногда к нему захаживала в гости
его дочь, а соцработник приносил лекарства
он выкуривал в день примерно пачку
был задумчив, хоть и не смотрел в окно
только ни одно из этих качеств
не спасло от суицида все равно
он не выходил с десяток лет из дома
а потом взлетел с балкона вниз
раскрошился, был случайно сломан
умер от тоски и от вины
иногда я прихожу к его квартире
как мы в шахматы играли вспоминаю
детский мат: один-два-три-четыре
я в четыре хода так же погибаю

это было холодное майское утро,
я направился в парк аттракционов.
впереди шла девочка-незабудка
и много еще ей подобных клонов.
я был один, мне было весело,
впереди безбрежное лето отдыха,
впереди безбрежная жизнь на пенсии,
впереди пустота и запах черемухи.
я сел в пахнущий пластиком
холодный поддон в форме чашечки,
та девочка села рядом, очкастая,
четырехкрылый воробушек-пташечка.
моя дочь погибла в пожаре на пасху,
вонь шашлыков и колокольный звон
перекрывали запах пластмассы,
из окон соседнего дома пел иосиф кобзон.
уходит девочка из дома, моя — в светлую даль,
рядом надевали на кота кислородную маску,
чтоб он бесился ночами и дышал,
глаза слезились от горелой пластмассы.
девчонка рядом глянула и засмеялась,
мое дряхлое отражение в стеклах ее очков
улыбнулось ей тоже на самую малость,
к смерти никто никогда не готов,
но я готов к жизни, к парку аттракционов,
к запаху черемухи и даже пластмассы,
к силе горя в две тысячи сто двадцать ньютонов,
я готов вот так улыбаться.

расстояние до мусорки как до аптеки
в ней проживают астралопитеки
ты поднесешь им мой слюнявый окурок
и они подарят крутую микстуру
микстуру от кашля микстуру от боли
от экзистенциальных еще даже колик
микстуру от власти авторитарной
с которой что в мир, что в сингулярность
микстуру ту выпей одним гулким залпом
и станешь размером с маленький атом
станешь летать, носиться по кругу
тогда, милый мой, окажи мне услугу
взорвись яркой вспышкой, как будто на солнце
и я назову тебя миротворцем
эту планету уже не удастся спасти
пусть же она наконец заблестит

"ухожу из поэзии в деды морозы", —
недавно сказал мне вася.
"не нужны мне стихи ваши и прозы", —
я сказала: "ну что ты, останься".
говорит: "меня манит великий устюг,
хочу дослужиться до высшего чина",
я поплевала слегка на утюг
и подумала: "ох уж эти мужчины".
продолжает: "мне нужна шуба,
сменю на нее дубленку",
на столе лежит аккуратно по кругу
обгрызанная "аленка".
"буду посохом тюк,
 и зло кааак исчезнет".
касаюсь легонько утюгом его рук,
не заметил — значит, не греет.
"буду детям дарить  мощную радость
и лютый праздник!"
"их родителей предупредить надо,
ну а вообще я согласна
отправляться на север, где белые ходоки
просят киндер в подарок,
буду вести васины дневники,
чай пить из самовара"
"надоело читать другим людям стихи,
пусть мне их лучше читают со стула,
я теперь — поэтический анархист"
и в глазах что-то блестнуло.
догладила гирлянду из слез,
они все растопили,
но я надеюсь, что он не всерьез
хотя это очень мило.

не хочу быть матерью,
а хочу быть батей,
чтобы чесать пузо, лежа на кровати,
чтобы пиво пить, роняя голову на скатерть,
не хочу быть матерью,
а хочу быть батей.

чтобы сын меня любил, безмерно уважая,
чтобы без разбору, где тут запятая,
я б рычала за рулем, фарами мигая,
чтобы жизнь была воистину мужская.

чтобы дочь боялась приводить к нам в дом
своих кавалеров, ухажеров, женихов.
чтобы знала точно — батя у нее крутой,
в общем, я подумала, хочу быть мужиком.

не ходить беременной, 
с распухшими ногами
а чтобы под эминема,
чтобы без страданий.
как бороться с демонами?
не хочу быть мамой.
лучше шефом на заводе или предприятии,
не хочу быть матерью, а хочу быть батей!

рано утром — зимним утром —
похоронят овощи.
отливают перламутром
фары скорой помощи.
не спасли и не сумели
вытащить бедняжек,
плачет над хмели-сунели
девочка наташка.
это милый огурец,
весь покрылся пухом.
помидор лежит, мертвец,
с кровоточным брюхом.
слева замер бездыханно
бывший сладкий перец.
раскрывает свои раны
сельдерей-пришелец.
им пора найти покой
в этом бренном мире,
натали идет домой,
а в пустой квартире
дремлет тихий холодильник,
не работает дня три
и малюсенький светильник.
нет и ручки на двери
старой —поломалась,
разнесло когда тем взрывом
все дома в квартале.
с перламутровым отливом
скорая, полиция
красит лужи в красно-синий —
старая традиция.
рухнули три тонны горя
натали на плечи,
девочке, весь мир которой
был так искалечен.

по небу летит стая птиц,
похожих на белых летучих мышей,
внутри в тишине погибает кощей,
торчит из яичницы шприц.
блестит в темноте слом иглы,
зажарена утка в пекинском стиле,
глаза у кощея безумны, круглы,
и срублен дубок на могиле.
зайчишка, распятый, прибит к стене,
открытым стоит драгоценный сундук,
кощею не нужно кромсать своих рук —
ему тяжелее наверно втройне.
на мраморном столике ждет кутья,
а в ней золотые цукаты,
готовил ее не для себя,
а чтоб покормить птиц крылатых.

Дима Повалишин поделился одним интересным петрозаводским музыкантом, мне очень нравится, как и музыка Димы, особенно вживую. Это что-то очень доброе, наивное и прочее светлое и прекрасное.

Вот канал Димы:
www.group-telegram.com/valentinzhopin

Да, мне лень вставить оформить ссылку нормально, потому что я могу себе позволить. Не так уж много, чего могу позволить себе в этой жизни, а в канале даю себе волю быть любой. Вот так. С прошедшим Рождеством, Новым Годом, другим Рождеством, а также с наступающими Пасхой и Масленицей. Как говорила моя бабушка в середине июня: "Лето уж кончилось". Так и я говорю — скоро и 2025 закончится. Вот увидите.