Трампа отменили: «Ученик. Восхождение Трампа» в российский прокат все-таки не выйдет, фильму не выдали прокатное удостоверение.
Сочувствуем компаниям «Атмосфера кино» и Arna Media, пытавшимся выпустить картину в кинотеатры, и поздравляем ее режиссера Али Аббаси с особым везением в нашей стране: предыдущий его фильм, «Убийца „Священный паук“», тоже в последний момент был снят с проката. Дипломатия — наше всё.
Трампа отменили: «Ученик. Восхождение Трампа» в российский прокат все-таки не выйдет, фильму не выдали прокатное удостоверение.
Сочувствуем компаниям «Атмосфера кино» и Arna Media, пытавшимся выпустить картину в кинотеатры, и поздравляем ее режиссера Али Аббаси с особым везением в нашей стране: предыдущий его фильм, «Убийца „Священный паук“», тоже в последний момент был снят с проката. Дипломатия — наше всё.
The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements.
from in
