▫️ Знаете, что забавно? Когда Движение Сорок Сороков разгоняло гей-парады, нам сублиманты либеро-РФ верещали: "Зачем же так? Есть же культурные формы борьбы за свои права!" Когда мы создали Правозащитный центр "Сорок Сороков" и стали действовать строго в рамках закона, нам эти же сублиманты стали верещать: "Как же так можно? Это же доносы!" Мы были одними из главных акторов лоббирования закона о защите прав верующих, и продвигали эту законодательную инициативу не потому, что мы не можем постоять за наши духовно-нравственные ценности вне закона. Вы все это прекрасно знаете, что можем. Но, если мы государство-цивилизация, то всё-таки надо научится бороться за свои права в рамках закона, каким бы он не был. Да, мы слышали этих истеричных сублимантов, которые с пеной у рта доказывали, что этот закон не будет работать. Им видимо больше нравится, когда в либеральных диктатурах Европы, где нет закона об оскорблении чувств верующих за эти самые оскорбления отрезают головы или приходят в редакции журналов и расстреливают их редакции.
А сегодня в России есть очень хороший и действенный законодательный механизм, который позволяет с оскорблениями бороться в правовом поле. Вот и ещё до одного дошло, что время поменялось и придётся за свои слова отвечать.
▫️ Знаете, что забавно? Когда Движение Сорок Сороков разгоняло гей-парады, нам сублиманты либеро-РФ верещали: "Зачем же так? Есть же культурные формы борьбы за свои права!" Когда мы создали Правозащитный центр "Сорок Сороков" и стали действовать строго в рамках закона, нам эти же сублиманты стали верещать: "Как же так можно? Это же доносы!" Мы были одними из главных акторов лоббирования закона о защите прав верующих, и продвигали эту законодательную инициативу не потому, что мы не можем постоять за наши духовно-нравственные ценности вне закона. Вы все это прекрасно знаете, что можем. Но, если мы государство-цивилизация, то всё-таки надо научится бороться за свои права в рамках закона, каким бы он не был. Да, мы слышали этих истеричных сублимантов, которые с пеной у рта доказывали, что этот закон не будет работать. Им видимо больше нравится, когда в либеральных диктатурах Европы, где нет закона об оскорблении чувств верующих за эти самые оскорбления отрезают головы или приходят в редакции журналов и расстреливают их редакции.
А сегодня в России есть очень хороший и действенный законодательный механизм, который позволяет с оскорблениями бороться в правовом поле. Вот и ещё до одного дошло, что время поменялось и придётся за свои слова отвечать.
On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. Meanwhile, a completely redesigned attachment menu appears when sending multiple photos or vides. Users can tap "X selected" (X being the number of items) at the top of the panel to preview how the album will look in the chat when it's sent, as well as rearrange or remove selected media. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from in
