— Мурашки! Очень сильная постановка. Ну, вот лично для меня сплелось вообще абсолютно все, потому что здесь прозвучало очень много моей музыки любимой, которая для меня несла немножко другую информацию и так сильно и глубоко она была переплетена со стихами о современности.
Это новое прочтение музыки для меня. Это потрясающие стихи, которые были уже прочтены. И совместно с музыкой это было новое прочтение. И тот видеоряд, который шел на экране, ну, казалось, что там есть знакомые ребята, потому что очень многие ребята знакомые теперь уже. И вот это все, триединство вот это, оно, ну, просто потрясающе.
— Нужны ли подобные проекты сейчас?
— Это вопрос сильно из наболевшего у меня конкретно, потому что я об этом говорю себе, людям давно и много. Я считаю, что это то, что сейчас должно быть на каждой сцене. Этого должно быть столько, чтобы хватило всем. И на каждом экране должно быть это в той или иной форме, в разных формах, чтобы это дошло до каждого. Потому что очень много сейчас людей, которые вообще не в теме совсем.
Вот сегодняшняя постановка была для меня. Для кого-то другого человека должен быть другой язык, другая музыка, другие стихи, но они должны быть, и это должно говориться о тех событиях, которые проживаем мы, наш народ сегодня. Обязательно нужно об этом говорить, чтобы дошло до каждого».
— Мурашки! Очень сильная постановка. Ну, вот лично для меня сплелось вообще абсолютно все, потому что здесь прозвучало очень много моей музыки любимой, которая для меня несла немножко другую информацию и так сильно и глубоко она была переплетена со стихами о современности.
Это новое прочтение музыки для меня. Это потрясающие стихи, которые были уже прочтены. И совместно с музыкой это было новое прочтение. И тот видеоряд, который шел на экране, ну, казалось, что там есть знакомые ребята, потому что очень многие ребята знакомые теперь уже. И вот это все, триединство вот это, оно, ну, просто потрясающе.
— Нужны ли подобные проекты сейчас?
— Это вопрос сильно из наболевшего у меня конкретно, потому что я об этом говорю себе, людям давно и много. Я считаю, что это то, что сейчас должно быть на каждой сцене. Этого должно быть столько, чтобы хватило всем. И на каждом экране должно быть это в той или иной форме, в разных формах, чтобы это дошло до каждого. Потому что очень много сейчас людей, которые вообще не в теме совсем.
Вот сегодняшняя постановка была для меня. Для кого-то другого человека должен быть другой язык, другая музыка, другие стихи, но они должны быть, и это должно говориться о тех событиях, которые проживаем мы, наш народ сегодня. Обязательно нужно об этом говорить, чтобы дошло до каждого».
Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences.
from in
