Темиров. Аналитика

«Распределенный суверенитет» как исламская модель state building, или опыт госстроительства в Халифате.

Сегодня, когда взоры обращены на Сирию, многие задаются вопросом, какую модель госстроительства новая власть возьмут в качестве образца: некоторые настаивают на эфемерном «секуляризме» баасовского типа, забывая, например, что в конституции САР, как на данный момент последней от 2012г., так и предыдущей «асадовской» от 1973г., шариат провозглашался основным источником права в государстве. Разумеется, и шариат, и секуляризм у свергнутого режима были одинаково фиктивны, но ведь именно этого добиваются планировщики - выхолащивания смыслов, имитационного фасада, которым маскируется мерзость беззакония.

Сирия - одна из древнейших заселенных человеком территорий, «колыбель цивилизации», как принято выражаться; однако в действительности, как и в других подобных «местах силы», Шам - перекресток, территория взаимной интерференции древнейших на земле кочевой и городской цивилизаций, что определяет уникальность данного пространства. Это масштабировалось потом и в Центральной Азии, и в Северной Африке, и в мезоАмерике - везде высокоразвитая цивилизация возникает на пересечении кочевого и городского укладов.

Обращаясь к истории, мы обнаруживаем, что «распределенный суверенитет» встречается, например, в Византии (значительная часть полномочий была у церкви, т.е. Патриарха), в XX веке отчасти реализован в ЕС, и ныне данная идея весьма популярна у цифровых анархистов, полагающих, что онлайн-сообщества вполне в состоянии самоуправляться, поэтому роль государства должна стать минимальной, т.е.сводиться к созданию и поддержанию инфраструктуры.

Кстати, модель объединения частных лиц на примере Ганзейского союза прекрасно иллюстрирует дееспособность “распределённого суверенитета”, и она вполне рабочая и сегодня, когда средства коммуникации позволяют создавать сообщества разнесённых в пространстве и не-институциолизированных субъектов.

Это скорее карфагенская модель, чем римская. И мы видим, что соперничество этих моделей происходит уже более 2 тыс.лет. Карфагенская модель более свойственна, например, народам Средиземноморья, причем коренным, а не пришлым (напомню, Рим построили пришлые племена после “похищения сабинянок”, т.е.обычай «баранты» также был им знаком; однако они были чуждыми и просто навязали паттерн бездушной государственной тирании, чем и является Рим и все подражающие ему образования, такие как США, местному италийскому населению; собственно, латины были внешними симбиотами-паразитами, поработившими средиземноморских аборигенов), более свойственна кочевым племенам, охранявшим коммуникации и не обращавшим внимания на охрану границ, ибо второе сильно затратно и не имеет смысла без контроля путей сообщения.

Случай Сирии - именно такой: захватывать пустыню нет смысла, это как захватывать морские просторы и пытаться их удержать: важно контролировать коммуникации и узловые пункты, т.е. города (в «морском» примере - участки суши). Поэтому проникновение цахала в Сирию не имеет никакого практического смысла - когда понадобится, их оттуда вышибут, причем в полном соответствии с международным правом. Учитывая, что вводимым силам потребуется снабжение, фортификации, резервы для возможного развертывания при необходимости проведения войсковых операций, становится ясно, что демарш с вводом каких-то групп цахала в Сирию рассчитан на внутреннюю (и внешнюю, т.к. за происходящим в регионе следят во всем мире) ватную аудиторию, у которой пошатнулся десятилетиями лелеемый миф о «непобедимой и всесокрушающей» сионистской военной машине.

Продолжение следует

www.group-telegram.com/in/temirovnews.com/572

1.2K viewsedited  Dec 25, 2024 at 03:00

«Распределенный суверенитет» как исламская модель state building, или опыт госстроительства в Халифате.

Сегодня, когда взоры обращены на Сирию, многие задаются вопросом, какую модель госстроительства новая власть возьмут в качестве образца: некоторые настаивают на эфемерном «секуляризме» баасовского типа, забывая, например, что в конституции САР, как на данный момент последней от 2012г., так и предыдущей «асадовской» от 1973г., шариат провозглашался основным источником права в государстве. Разумеется, и шариат, и секуляризм у свергнутого режима были одинаково фиктивны, но ведь именно этого добиваются планировщики - выхолащивания смыслов, имитационного фасада, которым маскируется мерзость беззакония.

Сирия - одна из древнейших заселенных человеком территорий, «колыбель цивилизации», как принято выражаться; однако в действительности, как и в других подобных «местах силы», Шам - перекресток, территория взаимной интерференции древнейших на земле кочевой и городской цивилизаций, что определяет уникальность данного пространства. Это масштабировалось потом и в Центральной Азии, и в Северной Африке, и в мезоАмерике - везде высокоразвитая цивилизация возникает на пересечении кочевого и городского укладов.

Обращаясь к истории, мы обнаруживаем, что «распределенный суверенитет» встречается, например, в Византии (значительная часть полномочий была у церкви, т.е. Патриарха), в XX веке отчасти реализован в ЕС, и ныне данная идея весьма популярна у цифровых анархистов, полагающих, что онлайн-сообщества вполне в состоянии самоуправляться, поэтому роль государства должна стать минимальной, т.е.сводиться к созданию и поддержанию инфраструктуры.

Кстати, модель объединения частных лиц на примере Ганзейского союза прекрасно иллюстрирует дееспособность “распределённого суверенитета”, и она вполне рабочая и сегодня, когда средства коммуникации позволяют создавать сообщества разнесённых в пространстве и не-институциолизированных субъектов.

Это скорее карфагенская модель, чем римская. И мы видим, что соперничество этих моделей происходит уже более 2 тыс.лет. Карфагенская модель более свойственна, например, народам Средиземноморья, причем коренным, а не пришлым (напомню, Рим построили пришлые племена после “похищения сабинянок”, т.е.обычай «баранты» также был им знаком; однако они были чуждыми и просто навязали паттерн бездушной государственной тирании, чем и является Рим и все подражающие ему образования, такие как США, местному италийскому населению; собственно, латины были внешними симбиотами-паразитами, поработившими средиземноморских аборигенов), более свойственна кочевым племенам, охранявшим коммуникации и не обращавшим внимания на охрану границ, ибо второе сильно затратно и не имеет смысла без контроля путей сообщения.

Случай Сирии - именно такой: захватывать пустыню нет смысла, это как захватывать морские просторы и пытаться их удержать: важно контролировать коммуникации и узловые пункты, т.е. города (в «морском» примере - участки суши). Поэтому проникновение цахала в Сирию не имеет никакого практического смысла - когда понадобится, их оттуда вышибут, причем в полном соответствии с международным правом. Учитывая, что вводимым силам потребуется снабжение, фортификации, резервы для возможного развертывания при необходимости проведения войсковых операций, становится ясно, что демарш с вводом каких-то групп цахала в Сирию рассчитан на внутреннюю (и внешнюю, т.к. за происходящим в регионе следят во всем мире) ватную аудиторию, у которой пошатнулся десятилетиями лелеемый миф о «непобедимой и всесокрушающей» сионистской военной машине.

Продолжение следует

BY Темиров. Аналитика