Газ, лишь один элемент энергетического кризиса в Европе. Два других фактора приведших к кризису – проблемы на АЭС и засуха, остаются в тени. Однако они, подводят Европу к газовой капитуляции, «Газпром» лишь подбросил дровишек в полыхающий энергодом ЕС. Засуха и проблема с АЭС лишили ЕС примерно 7% выработки электроэнергии за первые 8 месяцев года, и до весны эти проблемы не решаемы. Дай Бог к началу 2023 года начнут включаться АЭС, реки смогут восстановить свой режим не раньше весны. Просевшие объемы электрогенерации приходится компенсировать углю – каменному (преимущественно импортному), либо бурому (местному) и природному газу. Ну и ВИЭ, куда уж без них. В итоге треть посадки генерации АЭС и гидро компенсируется за счет импортных угля и газа. С похолоданием, к ноябрю-декабрю, спрос на электроэнергию вырастет на треть от текущих. Масштабировать работу буроугольных ТЭС и ВИЭ к тому моменту не удастся. В итоге спасителями выступят каменноугольные и газовые ТЭС. Если газ и уголь к тому моменту будут доступны.
Газ, лишь один элемент энергетического кризиса в Европе. Два других фактора приведших к кризису – проблемы на АЭС и засуха, остаются в тени. Однако они, подводят Европу к газовой капитуляции, «Газпром» лишь подбросил дровишек в полыхающий энергодом ЕС. Засуха и проблема с АЭС лишили ЕС примерно 7% выработки электроэнергии за первые 8 месяцев года, и до весны эти проблемы не решаемы. Дай Бог к началу 2023 года начнут включаться АЭС, реки смогут восстановить свой режим не раньше весны. Просевшие объемы электрогенерации приходится компенсировать углю – каменному (преимущественно импортному), либо бурому (местному) и природному газу. Ну и ВИЭ, куда уж без них. В итоге треть посадки генерации АЭС и гидро компенсируется за счет импортных угля и газа. С похолоданием, к ноябрю-декабрю, спрос на электроэнергию вырастет на треть от текущих. Масштабировать работу буроугольных ТЭС и ВИЭ к тому моменту не удастся. В итоге спасителями выступят каменноугольные и газовые ТЭС. Если газ и уголь к тому моменту будут доступны.
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. The regulator took order for the search and seizure operation from Judge Purushottam B Jadhav, Sebi Special Judge / Additional Sessions Judge. For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from in
