Значение Красного моря, как логистического маршрута нефти кратно выросло после начала СВО. Российская нефть черноморских и балтийских портов преимущественно идет на переработку в Индию или Китай. Кратчайший маршрут через Суэц и Баб-Эль-Мандеб. При этом количество ежедневно транспортируемой нефти и нефтепродуктов чрез Красное море превысило 6 млн барр. До начала СВО проходило мене 3 млн барр в день преимущественно ближневосточного топлива. Впрочем, цифры Bloomberg, представленные на графике сильно разнятся с данными Минэнерго США, которые считают, что через проливы идет до 4 млн барр русской нефти ежедневно. Но самое интересное, что эта нефть в виде нефтепродуктов возвращается обратно в Европу, на свои традиционные рынки сбыта. Более «защищенные» каналы поставки российской нефти по суше или через территориальные воды были разрушены самими европейцами, которые то ли по своей воле, то ли по воле США, отказались от поставок российской нефти и нефтепродуктов.
Значение Красного моря, как логистического маршрута нефти кратно выросло после начала СВО. Российская нефть черноморских и балтийских портов преимущественно идет на переработку в Индию или Китай. Кратчайший маршрут через Суэц и Баб-Эль-Мандеб. При этом количество ежедневно транспортируемой нефти и нефтепродуктов чрез Красное море превысило 6 млн барр. До начала СВО проходило мене 3 млн барр в день преимущественно ближневосточного топлива. Впрочем, цифры Bloomberg, представленные на графике сильно разнятся с данными Минэнерго США, которые считают, что через проливы идет до 4 млн барр русской нефти ежедневно. Но самое интересное, что эта нефть в виде нефтепродуктов возвращается обратно в Европу, на свои традиционные рынки сбыта. Более «защищенные» каналы поставки российской нефти по суше или через территориальные воды были разрушены самими европейцами, которые то ли по своей воле, то ли по воле США, отказались от поставок российской нефти и нефтепродуктов.
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. The regulator took order for the search and seizure operation from Judge Purushottam B Jadhav, Sebi Special Judge / Additional Sessions Judge. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content.
from in
