Медь выше 10 тыс. долл. на тонну, прибавив почти 20% с начала года. Так дорого металл не стоил с 2022 года. И без того дефицитный рынок меди реагирует на новые санкции в отношении российских металлов: биржи в США и Великобритании запретили поставки новой продукции. Впрочем, за несколько недель российские металлурги адаптируются, они выстроят новый маркетинг.
Медь важнейший металл для электромобилей, электросетевой инфраструктуры и дата-центров. Рынок меди постепенно входит в состояние хронического дефицита: ежегодно нужно все больше этого цветного металла, а добыча меди находится в стагнации. Крупные открытые месторождения меди проходят пики добычи.
Случаются и форс-мажоры: например, в этом году выпала добыча меди в Панаме на проекте Cobre Panama. Население начало протестовать в конце прошлого года, а Верховный суд страны остановил работу месторождения, эксплуатируемого канадской компанией First Quantum. В результате First Quantum потерял 20 млрд долларов, а мировой рынок потерял 1% добычи меди.
Медь выше 10 тыс. долл. на тонну, прибавив почти 20% с начала года. Так дорого металл не стоил с 2022 года. И без того дефицитный рынок меди реагирует на новые санкции в отношении российских металлов: биржи в США и Великобритании запретили поставки новой продукции. Впрочем, за несколько недель российские металлурги адаптируются, они выстроят новый маркетинг.
Медь важнейший металл для электромобилей, электросетевой инфраструктуры и дата-центров. Рынок меди постепенно входит в состояние хронического дефицита: ежегодно нужно все больше этого цветного металла, а добыча меди находится в стагнации. Крупные открытые месторождения меди проходят пики добычи.
Случаются и форс-мажоры: например, в этом году выпала добыча меди в Панаме на проекте Cobre Panama. Население начало протестовать в конце прошлого года, а Верховный суд страны остановил работу месторождения, эксплуатируемого канадской компанией First Quantum. В результате First Quantum потерял 20 млрд долларов, а мировой рынок потерял 1% добычи меди.
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government. The Securities and Exchange Board of India (Sebi) had carried out a similar exercise in 2017 in a matter related to circulation of messages through WhatsApp. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp.
from in
