Пожалуй, многие слышали историю о «посылке принцессы Маргарет», но не все могут точно указать источник, из которого она берётся, и то, какую роль там играет. Анекдот про то, что дело осталось за малым — только лишь уговорить принцессу Маргарет — рассказан Полом Бенацеррафом в статье "What Mathematical Truth Could Not Be", в которой тот по прошествии приблизительно 30 лет размышляет о двух своих самых знаменитых статьях, "What Numbers Could Not Be" и "Mathematical Truth". Эта история связывается им с философскими следствиями метаматематических результатов (в частности, теорем Гёделя о неполноте и теорем Лёвенгейма-Скулема; последних, кстати, тоже две, хотя некоторые об этом и не подозревают). Получить метаматематический результат — это как уговорить Коэнов женить их любимого сыночка на нееврейке. Это трудно, ведь так внуки Коэнов будут гоями, чего Коэны просто не могут допустить. Да ладно Коэны, их-то кое-как можно уговорить, да и метаматематических результатов хватает — бери любой. Это довольно простая часть. Однако для того, чтобы получить какие-то философские следствия из любого метаматематического результата, ещё требуется «посылка принцессы Маргарет». Обоснованность вывода философских следствий из метаматематического результата зависит в первейшую очередь от этой самой посылки. Посылки, которая должна утверждать, что между формализомом, для которого имеет место используемый метаматематический результат, и чем-то неформальным и интересным с философской точки зрения (естественным языком, сознанием, свободой воли и проч.) имеет или не имеет место релевантного вида соответствие или даже своего рода изоморфизм. А вот получить такую «посылку принцессы Маргарет» с её соответствующим обоснованием — это работа посложнее, чем уговорить Коэнов женить их любимого сыночка на настоящей принцессе. Поэтому, как пишет Пол Бенацерраф, «когда нам предъявляют аргумент, претендующий на то, чтобы сделать важный философский вывод из того или иного метаматематического результата, мы сразу же должны насторожиться».
Пожалуй, многие слышали историю о «посылке принцессы Маргарет», но не все могут точно указать источник, из которого она берётся, и то, какую роль там играет. Анекдот про то, что дело осталось за малым — только лишь уговорить принцессу Маргарет — рассказан Полом Бенацеррафом в статье "What Mathematical Truth Could Not Be", в которой тот по прошествии приблизительно 30 лет размышляет о двух своих самых знаменитых статьях, "What Numbers Could Not Be" и "Mathematical Truth". Эта история связывается им с философскими следствиями метаматематических результатов (в частности, теорем Гёделя о неполноте и теорем Лёвенгейма-Скулема; последних, кстати, тоже две, хотя некоторые об этом и не подозревают). Получить метаматематический результат — это как уговорить Коэнов женить их любимого сыночка на нееврейке. Это трудно, ведь так внуки Коэнов будут гоями, чего Коэны просто не могут допустить. Да ладно Коэны, их-то кое-как можно уговорить, да и метаматематических результатов хватает — бери любой. Это довольно простая часть. Однако для того, чтобы получить какие-то философские следствия из любого метаматематического результата, ещё требуется «посылка принцессы Маргарет». Обоснованность вывода философских следствий из метаматематического результата зависит в первейшую очередь от этой самой посылки. Посылки, которая должна утверждать, что между формализомом, для которого имеет место используемый метаматематический результат, и чем-то неформальным и интересным с философской точки зрения (естественным языком, сознанием, свободой воли и проч.) имеет или не имеет место релевантного вида соответствие или даже своего рода изоморфизм. А вот получить такую «посылку принцессы Маргарет» с её соответствующим обоснованием — это работа посложнее, чем уговорить Коэнов женить их любимого сыночка на настоящей принцессе. Поэтому, как пишет Пол Бенацерраф, «когда нам предъявляют аргумент, претендующий на то, чтобы сделать важный философский вывод из того или иного метаматематического результата, мы сразу же должны насторожиться».
Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. To that end, when files are actively downloading, a new icon now appears in the Search bar that users can tap to view and manage downloads, pause and resume all downloads or just individual items, and select one to increase its priority or view it in a chat. On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from in
