В издательстве «Новое литературное обозрение» вышло переиздание романа Зиновия Зиника «Русская служба» — фантасмагории о силе «вражеских голосов», документа самосознания третьей волны эмиграции. Первые две волны были вынесены за пределы России катастрофами: Гражданской и Второй мировой войнами. Третьей волной двигала фантазия. Фантазия о Западе — свободном мире с легкодоступными духовными и материальными благами, джинсами и Джойсом на каждом углу — и о другой русской культуре: существующей без цензурного гнета и подпольной невидимости, дающей возможности для раскрытия любому таланту, той культуре, которую, как казалось антисоветски настроенным советским людям, и создали первые эмигрантские волны. Реальность не соответствовала этой фантазии, и у авторов третьей волны возникало чувство, от которого их предшественники были избавлены,— разочарование. Оно принимало разные формы — иронии, бунта, отвращения, злорадства, ресентимента.
В издательстве «Новое литературное обозрение» вышло переиздание романа Зиновия Зиника «Русская служба» — фантасмагории о силе «вражеских голосов», документа самосознания третьей волны эмиграции. Первые две волны были вынесены за пределы России катастрофами: Гражданской и Второй мировой войнами. Третьей волной двигала фантазия. Фантазия о Западе — свободном мире с легкодоступными духовными и материальными благами, джинсами и Джойсом на каждом углу — и о другой русской культуре: существующей без цензурного гнета и подпольной невидимости, дающей возможности для раскрытия любому таланту, той культуре, которую, как казалось антисоветски настроенным советским людям, и создали первые эмигрантские волны. Реальность не соответствовала этой фантазии, и у авторов третьей волны возникало чувство, от которого их предшественники были избавлены,— разочарование. Оно принимало разные формы — иронии, бунта, отвращения, злорадства, ресентимента.
He adds: "Telegram has become my primary news source." But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website.
from in
