Zangaro Today

​​🇰🇪 Ранее уже доводилось писать о «денежном» измерении кенийской электоральной политики. А в начале этого месяца экономисты все-таки несколько ухудшили прогнозы роста ВВП Кении из-за выборов, запланированных на 9 августа, на которых за президентский пост будут соперничать вице-президент Уильям Руто и поддержанный президентом Ухуру Кениатой лидер оппозиции Раила Одинга. Причина — в ожидаемом росте внешних заимствований (в т.ч. на электоральные мероприятия) и общем сокращении инвестиционной привлекательности страны. А гонка обещает быть напряженной.

В опросах участвовали 14 международных банков, консалтинговых агентств и think tanks. Общий консенсус (пока) таков, что экономический рост составит 5,3 вместо 5,4%, спрогнозированных ранее в конце января. Пик «электоральных неурядиц» придется на июнь-август и совпадет с замедлением деловой активности, а после смены администрации рост замедлится до 5,2%. Вероятно, что и нынешние оценки — довольно оптимистические.

С 1980 г. и на протяжении 30 лет экономика страны росла в среднем на 3,4% в год. Однако в электоральные годы рост составлял всего 2,4%, причем в четыре из них — ниже 2%. Не менее досадной для экономики оказывалась постэлекторальная динамика — в эти годы рост достигал скромных 2,7%. В 1992 г., после перехода к многопартийной системе и в год проведения первых конкурентных выборов, экономика и вовсе «ушла в минус»: до -0,8% с 1,44%. Известно, что дорогостоящие выборы 2017 г. замедлили рост с 4,21 до 3,82%, а выборы 2013 г. — с 4,57 до 3,80%. Тяжелые и кровавые выборы декабря 2007 г. «потопили» рост с 4,15 до 0,48%, а постэлекторальные конфликты 2008 г., унесшие жизни 1200 чел., обратили вспять многие достижения прежних лет. В целом, по оценкам газеты Daily Nation, с обретения независимости в 1963 г. и до 2017 г. страна «потеряла» в результате электоральных неурядиц в общей сложности 50,07 млрд шилл., или $500 млн. Это оказалось в семь раз выше, чем расходы на жилищное строительство в 2015-16 фискальном году.

Поэтому для иностранных инвесторов выборы считаются едва ли не главным country risk. Кстати, соответствующие исследования активно ведутся, на их важность обратил внимание в 2016 г. еще Мукиса Кутуйи, генсек Конференции ООН по торговле и развитию, который заявил об обеспокоенности влиянием выборов на экономику. Как правило, долгосрочные решения по ПИИ часто откладываются до завершения кампании (из-за непредсказуемости инвестклимата), а доли иностранных институциональных и частных инвесторов на Фондовой бирже Найроби в этот период сокращаются.

Не лучше обстоят дела и в постэлекторальные периоды, которые проходят в условиях неопределенности, в ожиданиях формирования кабмина, новых назначений, постановлений и объявления новых приоритетов в финансово-экономической и инвестиционной политике. В целом, в каждом пятилетнем цикле до двух лет — период до и после выборов — тратятся «вхолостую», а некоторые компании в порядке вещей закладывают «оптимистичные» бюджеты на 4 года и «пессимистичные» — на 1-2 года. В прошлую избирательную кампанию 2017 г. худшим месяцем оказался июль, когда экономика практически встала, в ч. текстильное производство сократились на 60% (на 2/3 — из-за выборов), а индекс деловой активности Stanbic Bank к сентябрю упал с критической отметки в 48,1 аж до 42 пунктов.

Кстати говоря, до восстановления многопартийной системы (1963-1990), с пятью всеобщими выборами, лишь два года — 1974 и 1983 гг. — совпали с выраженным замедлением роста, и общий шанс замедления экономики составлял лишь 40% против 60% после 1990 г., а средний рост ВВП в электоральный цикл после 1990 г. оказывался на 2,58% ниже прежнего (5,43%). Словом, конкурентная демократия — необходимое, но очень дорогое удовольствие.

www.group-telegram.com/in/zangaro.com/1281

3.7K viewsMar 25, 2022 at 16:30

​​🇰🇪 Ранее уже доводилось писать о «денежном» измерении кенийской электоральной политики. А в начале этого месяца экономисты все-таки несколько ухудшили прогнозы роста ВВП Кении из-за выборов, запланированных на 9 августа, на которых за президентский пост будут соперничать вице-президент Уильям Руто и поддержанный президентом Ухуру Кениатой лидер оппозиции Раила Одинга. Причина — в ожидаемом росте внешних заимствований (в т.ч. на электоральные мероприятия) и общем сокращении инвестиционной привлекательности страны. А гонка обещает быть напряженной.

В опросах участвовали 14 международных банков, консалтинговых агентств и think tanks. Общий консенсус (пока) таков, что экономический рост составит 5,3 вместо 5,4%, спрогнозированных ранее в конце января. Пик «электоральных неурядиц» придется на июнь-август и совпадет с замедлением деловой активности, а после смены администрации рост замедлится до 5,2%. Вероятно, что и нынешние оценки — довольно оптимистические.

С 1980 г. и на протяжении 30 лет экономика страны росла в среднем на 3,4% в год. Однако в электоральные годы рост составлял всего 2,4%, причем в четыре из них — ниже 2%. Не менее досадной для экономики оказывалась постэлекторальная динамика — в эти годы рост достигал скромных 2,7%. В 1992 г., после перехода к многопартийной системе и в год проведения первых конкурентных выборов, экономика и вовсе «ушла в минус»: до -0,8% с 1,44%. Известно, что дорогостоящие выборы 2017 г. замедлили рост с 4,21 до 3,82%, а выборы 2013 г. — с 4,57 до 3,80%. Тяжелые и кровавые выборы декабря 2007 г. «потопили» рост с 4,15 до 0,48%, а постэлекторальные конфликты 2008 г., унесшие жизни 1200 чел., обратили вспять многие достижения прежних лет. В целом, по оценкам газеты Daily Nation, с обретения независимости в 1963 г. и до 2017 г. страна «потеряла» в результате электоральных неурядиц в общей сложности 50,07 млрд шилл., или $500 млн. Это оказалось в семь раз выше, чем расходы на жилищное строительство в 2015-16 фискальном году.

Поэтому для иностранных инвесторов выборы считаются едва ли не главным country risk. Кстати, соответствующие исследования активно ведутся, на их важность обратил внимание в 2016 г. еще Мукиса Кутуйи, генсек Конференции ООН по торговле и развитию, который заявил об обеспокоенности влиянием выборов на экономику. Как правило, долгосрочные решения по ПИИ часто откладываются до завершения кампании (из-за непредсказуемости инвестклимата), а доли иностранных институциональных и частных инвесторов на Фондовой бирже Найроби в этот период сокращаются.

Не лучше обстоят дела и в постэлекторальные периоды, которые проходят в условиях неопределенности, в ожиданиях формирования кабмина, новых назначений, постановлений и объявления новых приоритетов в финансово-экономической и инвестиционной политике. В целом, в каждом пятилетнем цикле до двух лет — период до и после выборов — тратятся «вхолостую», а некоторые компании в порядке вещей закладывают «оптимистичные» бюджеты на 4 года и «пессимистичные» — на 1-2 года. В прошлую избирательную кампанию 2017 г. худшим месяцем оказался июль, когда экономика практически встала, в ч. текстильное производство сократились на 60% (на 2/3 — из-за выборов), а индекс деловой активности Stanbic Bank к сентябрю упал с критической отметки в 48,1 аж до 42 пунктов.

Кстати говоря, до восстановления многопартийной системы (1963-1990), с пятью всеобщими выборами, лишь два года — 1974 и 1983 гг. — совпали с выраженным замедлением роста, и общий шанс замедления экономики составлял лишь 40% против 60% после 1990 г., а средний рост ВВП в электоральный цикл после 1990 г. оказывался на 2,58% ниже прежнего (5,43%). Словом, конкурентная демократия — необходимое, но очень дорогое удовольствие.

BY Zangaro Today