Снова не построили рай. Что вырастет в «новом» Казахстане
С февраля в Казахстане подорожает бензин. Глава Минэнерго Алмасадам Саткалиев на недавнем брифинге сообщил, что на первом этапе повышение составит не более 5 тенге. Сейчас социальный АИ-92 стоит от 199 до 205 тенге.
«Идеального сценария нет, заправочные станции будут исходить из собственной экономики. Здесь вы знаете, бензин складывается тоже из нескольких компонентов. Любой нефтепродукт состоит из стоимости нефтей, стоимости переработки, стоимости транспортировки, стоимости складирования, затрат на АЗС. Исходя из этой совокупности факторов, будут определять оптимальную стоимость бензина. Идеальных сценариев не будет, мы допускаем перекосы в тех или иных регионах, по которым будем принимать соответствующие меры», — заверил министр, обозначив, что антимонопольное ведомство всегда готово к действию.
Отметим, что Саткалиев сказал про первый этап, а про количество этапов и общий показатель роста цен на ГСМ не сказал. Пообещал, что 400 тенге за литр точно не будет. Но 399 — это ведь не 400 и ничего правительству не предъявить, если возникнет такой сценарий. И понять Минэнерго можно — оно ведь не институт благородных девиц, чтобы годами обеспечивать населению заведомо убыточные цены на топливо. Себестоимость производства, вроде бы, значительно выше, чем нынешняя стоимость ГСМ. Государство само загнало себя в ловушку антирыночными механизмами регулирования цен, сомнительной социальной поддержкой уязвимых слоев населения и прочими неэффективными мерами? А теперь чиновники пугают антимонопольщиками, что в случае чего — мы на страже.
Какие у нас еще новости для населения? Кроме того, что традиционно рост цен на любой вид топлива тянет за собой цепочку дальнейших подорожаний, — известий больше нет. Стоимость продовольствия или популярных товарных групп ТНП завязана на логистике. А та — на топливе. Даже если в идеале литр ГСМ подорожает на 2,4 процента, как обещает Саткалиев, совсем не факт, что ровно на столько же подорожает всё остальное. Беспорядочная экономика взаимоотношений на потребительском рынке, хотя бы на примере «курс доллара — стоимость жилья на вторичном рынке» показывает, что для поднятия цен на вообще не связанные между собой вещи не нужно ни основания, ни повода.
Например, запланированного повышения НДС с 12 до 20 процентов в рамках налоговой реформы по факту не произошло, а казахстанцы побежали скупать квартиры. Достаточно было самого факта грядущего роста цен на все товары и услуги, чтобы на первичном рынке застройщики среагировали, прибавив к стоимости квадратного метра 5-10 процентов. Вторичный рынок жилья никогда не оставался в стороне. В 2023-2024-х существенно выросла в цене коммуналка. Монополистам развязала руки госпрограмма «Тариф в обмен на инвестиции». Правда, кроме прибавки в квитанциях на 25-30 процентов не очень заметны движения в инвестиционном направлении системы ЖКХ. Продовольствие вообще дорожает вообще без всяких инфоповодов, просто по факту — инфляция же.
И только зарплаты большей части населения, не связанной узами договорных отношений с государством в виде госслужбы, практически не меняются. То есть в отчетах Бюро нацстатистики дорожают, конечно, в среднем «по больнице», а в реальном выражении покупательская способность доходов у значительной части населения исключительно падает. В бюджете вообще немного денег на изображение заботы об обездоленных. Государство взвалило ее на себя столько, что после принятия Налогового кодекса одни граждане более высокими налогами будут покрывать самые первичные потребности других. Заодно содержать госаппарат, фискальный рефлекс которого в 2024-м заиграл новыми красками.
Итак, повышение цен неизбежно, особых соображений, что с этим делать нет. Хотя в порядке антикриза можно предложить заготовку: «Хоть что-то в "новом" Казахстане должно расти!» Это называется «идеального сценария нет».
Снова не построили рай. Что вырастет в «новом» Казахстане
С февраля в Казахстане подорожает бензин. Глава Минэнерго Алмасадам Саткалиев на недавнем брифинге сообщил, что на первом этапе повышение составит не более 5 тенге. Сейчас социальный АИ-92 стоит от 199 до 205 тенге.
«Идеального сценария нет, заправочные станции будут исходить из собственной экономики. Здесь вы знаете, бензин складывается тоже из нескольких компонентов. Любой нефтепродукт состоит из стоимости нефтей, стоимости переработки, стоимости транспортировки, стоимости складирования, затрат на АЗС. Исходя из этой совокупности факторов, будут определять оптимальную стоимость бензина. Идеальных сценариев не будет, мы допускаем перекосы в тех или иных регионах, по которым будем принимать соответствующие меры», — заверил министр, обозначив, что антимонопольное ведомство всегда готово к действию.
Отметим, что Саткалиев сказал про первый этап, а про количество этапов и общий показатель роста цен на ГСМ не сказал. Пообещал, что 400 тенге за литр точно не будет. Но 399 — это ведь не 400 и ничего правительству не предъявить, если возникнет такой сценарий. И понять Минэнерго можно — оно ведь не институт благородных девиц, чтобы годами обеспечивать населению заведомо убыточные цены на топливо. Себестоимость производства, вроде бы, значительно выше, чем нынешняя стоимость ГСМ. Государство само загнало себя в ловушку антирыночными механизмами регулирования цен, сомнительной социальной поддержкой уязвимых слоев населения и прочими неэффективными мерами? А теперь чиновники пугают антимонопольщиками, что в случае чего — мы на страже.
Какие у нас еще новости для населения? Кроме того, что традиционно рост цен на любой вид топлива тянет за собой цепочку дальнейших подорожаний, — известий больше нет. Стоимость продовольствия или популярных товарных групп ТНП завязана на логистике. А та — на топливе. Даже если в идеале литр ГСМ подорожает на 2,4 процента, как обещает Саткалиев, совсем не факт, что ровно на столько же подорожает всё остальное. Беспорядочная экономика взаимоотношений на потребительском рынке, хотя бы на примере «курс доллара — стоимость жилья на вторичном рынке» показывает, что для поднятия цен на вообще не связанные между собой вещи не нужно ни основания, ни повода.
Например, запланированного повышения НДС с 12 до 20 процентов в рамках налоговой реформы по факту не произошло, а казахстанцы побежали скупать квартиры. Достаточно было самого факта грядущего роста цен на все товары и услуги, чтобы на первичном рынке застройщики среагировали, прибавив к стоимости квадратного метра 5-10 процентов. Вторичный рынок жилья никогда не оставался в стороне. В 2023-2024-х существенно выросла в цене коммуналка. Монополистам развязала руки госпрограмма «Тариф в обмен на инвестиции». Правда, кроме прибавки в квитанциях на 25-30 процентов не очень заметны движения в инвестиционном направлении системы ЖКХ. Продовольствие вообще дорожает вообще без всяких инфоповодов, просто по факту — инфляция же.
И только зарплаты большей части населения, не связанной узами договорных отношений с государством в виде госслужбы, практически не меняются. То есть в отчетах Бюро нацстатистики дорожают, конечно, в среднем «по больнице», а в реальном выражении покупательская способность доходов у значительной части населения исключительно падает. В бюджете вообще немного денег на изображение заботы об обездоленных. Государство взвалило ее на себя столько, что после принятия Налогового кодекса одни граждане более высокими налогами будут покрывать самые первичные потребности других. Заодно содержать госаппарат, фискальный рефлекс которого в 2024-м заиграл новыми красками.
Итак, повышение цен неизбежно, особых соображений, что с этим делать нет. Хотя в порядке антикриза можно предложить заготовку: «Хоть что-то в "новом" Казахстане должно расти!» Это называется «идеального сценария нет».
BY Insider KazaH
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from us
