International Labour

Оценки значения Постоянной палаты третейского суда в период до Первой мировой войны (1/2)

В период до Первой мировой войны принятие конвенций “О мирном решении международных столкновений” и создание в связи с ними Постоянной палаты третейского суда, в основном, оценивалось положительно — как в правительственных и дипломатических кругах, так и в юридическом сообществе, а также, например, и в рабочем движении. При этом, основной элемент критики этого института, как уже отмечалось в предыдущем материале, был связан с необязательностью обращения к нему для находящихся в ситуации конфликта сторон.

В 1912 году немецкий эксперт по международному праву Вальтер Шюккинг (см. рисунок Карла Дорбеккера, источник) выпустил книгу о работе мирных конференций 1899 и 1907 годов, которую назвал “Международный союз Гаагских конференций”. Шюккинг отмечал, что “в результатах работы Гаагских конференций можно было бы усмотреть возникновение особого союза, который отличается от административных союзов лишь тем, что в фокусе деятельности в данном случае находится судопроизводство”. Он указывал, что в 1899 году первой Гаагской конференцией было создано “международное судейское сообщество”. 

В своей книге Шюккинг приводит также высказывание немецкого правоведа Лассы Оппенгейма: “Перед нашими глазами разворачивается начало развития. Оно включает в себя создание Постоянной палаты третейского суда в Гааге и связанного с ней Международного бюро. Этот суд является судом не отдельных договаривающихся сторон, а всего сообщества наций, в отличие от его отдельных членов, и каждый член имеет право на обращение к нему”. Среди прочего, оценивая работу второй Гаагской конференции, Шюккинг писал: “Если нации объединились во всемирную федерацию для поддержания всеобщего мира, этот акт влечет, на мой взгляд, как юридическое следствие взаимное признание их независимости и их территориальной целостности”.

Шюккинг ссылается в книге также на позицию Кристиана Меурера, который в статье 1901 года называл гаагскую конвенцию 1899 года об арбитраже “важнейшим плодом пацифистского движения”. Далее в тексте сам Шюккинг с иронией отмечает, что в вопросах разрешения споров между государствами и предотвращения войн международное право “плетется за идеями пацифистов”.

“Конвенция 1864 года [или Первая женевская конвенция. — А.Н.], Петербургская конвенция 1868 года, регулирующая использование взрывчатых веществ в войне, кодификация законов войны на суше в ходе первой Гаагской конференции 1899 года и расширение Женевской конвенции на морскую войну в ходе той же конференции — все это достижения международного права, которые стали возможны благодаря пацифистам и их этико-гуманитарной борьбе против войны”, — пишет Вальтер Шюккинг.

Он соглашается с юристом и пацифистом Хансом Вебергом, который пишет, что “цель международного прогресса — это все более организованный мир (the ever greater organization of the world в английском переводе), который только и может стать преградой для войны”. “В этом контексте, — продолжает Веберг, — даже обязательный арбитраж является всего лишь несовершенным решением, поскольку сам по себе он никогда не сможет значительно уменьшить число споров и удовлетворительно их урегулировать. Обязательный арбитраж не становится чем-то большим, чем выражением фактически существующих взаимных связей международной жизни наций”.

Вальтер Шюккинг в свою очередь отмечает, что “необходимость международной организации мира проявляется не столько в весомых возражениях против арбитража как панацеи от войны, сколько в явной неудаче, с которой столкнулась идея разоружения на обеих конференциях [в Гааге в 1899 и 1907 годах], несмотря на то, что именно это было ключевым мотивом, первоначально изложенным в знаменитом письме от 24 августа 1898 года, в котором [российский] царь [Николай II] пригласил державы на первую Гаагскую конференцию”.

#War_and_Peace

www.group-telegram.com/us/international_labour.com/530

341 viewsJul 19 at 11:54

Оценки значения Постоянной палаты третейского суда в период до Первой мировой войны (1/2)

В период до Первой мировой войны принятие конвенций “О мирном решении международных столкновений” и создание в связи с ними Постоянной палаты третейского суда, в основном, оценивалось положительно — как в правительственных и дипломатических кругах, так и в юридическом сообществе, а также, например, и в рабочем движении. При этом, основной элемент критики этого института, как уже отмечалось в предыдущем материале, был связан с необязательностью обращения к нему для находящихся в ситуации конфликта сторон.

В 1912 году немецкий эксперт по международному праву Вальтер Шюккинг (см. рисунок Карла Дорбеккера, источник) выпустил книгу о работе мирных конференций 1899 и 1907 годов, которую назвал “Международный союз Гаагских конференций”. Шюккинг отмечал, что “в результатах работы Гаагских конференций можно было бы усмотреть возникновение особого союза, который отличается от административных союзов лишь тем, что в фокусе деятельности в данном случае находится судопроизводство”. Он указывал, что в 1899 году первой Гаагской конференцией было создано “международное судейское сообщество”. 

В своей книге Шюккинг приводит также высказывание немецкого правоведа Лассы Оппенгейма: “Перед нашими глазами разворачивается начало развития. Оно включает в себя создание Постоянной палаты третейского суда в Гааге и связанного с ней Международного бюро. Этот суд является судом не отдельных договаривающихся сторон, а всего сообщества наций, в отличие от его отдельных членов, и каждый член имеет право на обращение к нему”. Среди прочего, оценивая работу второй Гаагской конференции, Шюккинг писал: “Если нации объединились во всемирную федерацию для поддержания всеобщего мира, этот акт влечет, на мой взгляд, как юридическое следствие взаимное признание их независимости и их территориальной целостности”.

Шюккинг ссылается в книге также на позицию Кристиана Меурера, который в статье 1901 года называл гаагскую конвенцию 1899 года об арбитраже “важнейшим плодом пацифистского движения”. Далее в тексте сам Шюккинг с иронией отмечает, что в вопросах разрешения споров между государствами и предотвращения войн международное право “плетется за идеями пацифистов”.

“Конвенция 1864 года [или Первая женевская конвенция. — А.Н.], Петербургская конвенция 1868 года, регулирующая использование взрывчатых веществ в войне, кодификация законов войны на суше в ходе первой Гаагской конференции 1899 года и расширение Женевской конвенции на морскую войну в ходе той же конференции — все это достижения международного права, которые стали возможны благодаря пацифистам и их этико-гуманитарной борьбе против войны”, — пишет Вальтер Шюккинг.

Он соглашается с юристом и пацифистом Хансом Вебергом, который пишет, что “цель международного прогресса — это все более организованный мир (the ever greater organization of the world в английском переводе), который только и может стать преградой для войны”. “В этом контексте, — продолжает Веберг, — даже обязательный арбитраж является всего лишь несовершенным решением, поскольку сам по себе он никогда не сможет значительно уменьшить число споров и удовлетворительно их урегулировать. Обязательный арбитраж не становится чем-то большим, чем выражением фактически существующих взаимных связей международной жизни наций”.

Вальтер Шюккинг в свою очередь отмечает, что “необходимость международной организации мира проявляется не столько в весомых возражениях против арбитража как панацеи от войны, сколько в явной неудаче, с которой столкнулась идея разоружения на обеих конференциях [в Гааге в 1899 и 1907 годах], несмотря на то, что именно это было ключевым мотивом, первоначально изложенным в знаменитом письме от 24 августа 1898 года, в котором [российский] царь [Николай II] пригласил державы на первую Гаагскую конференцию”.

#War_and_Peace

BY International Labour