Не только российская и иранская, но и китайская размерность уничтожения Сирии. Уйгурские повстанцы в рядах возглавляемой исламистами коалиции, угрожают усилить и ускорить свою борьбу против Китая. Так что возможно следующий очаг напряженности не Иран, но Центральная Азия, превращающаяся в перекресток мира и стабильности.
«Победа исламской партии Туркестана в рамках повстанческого наступления, которое свергло полувековое правление семьи Асада в Сирии, знаменует собой вторую победу подряд для группы после того, как она объединилась с Талибаном, чтобы свергнуть поддерживаемое США правительство в Афганистане. Теперь, когда закаленные в боях и осмелевшие бойцы ИПТ стремятся реализовать свою сепаратистскую мечту «Восточного Туркестана» в Китае, Пекин придерживается осторожной линии с исламистскими правительствами как в Дамаске, так и в Кабуле, надеясь избежать решающей схватки по одному из самых чувствительных вопросов внутренней безопасности страны».
Не только российская и иранская, но и китайская размерность уничтожения Сирии. Уйгурские повстанцы в рядах возглавляемой исламистами коалиции, угрожают усилить и ускорить свою борьбу против Китая. Так что возможно следующий очаг напряженности не Иран, но Центральная Азия, превращающаяся в перекресток мира и стабильности.
«Победа исламской партии Туркестана в рамках повстанческого наступления, которое свергло полувековое правление семьи Асада в Сирии, знаменует собой вторую победу подряд для группы после того, как она объединилась с Талибаном, чтобы свергнуть поддерживаемое США правительство в Афганистане. Теперь, когда закаленные в боях и осмелевшие бойцы ИПТ стремятся реализовать свою сепаратистскую мечту «Восточного Туркестана» в Китае, Пекин придерживается осторожной линии с исламистскими правительствами как в Дамаске, так и в Кабуле, надеясь избежать решающей схватки по одному из самых чувствительных вопросов внутренней безопасности страны».
Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from it
