ОПЕК+ увеличила свои квоты на добычу нефти. В этом нет ничего экстраординарного. Спрос на нефть выйдет в этом году на новый исторический максимум — это консенсус крупнейших аналитических центров энергетики: ОПЕК, МЭА и Минэнерго США. Разногласия есть лишь в объемах нового пика. Да и здесь споры идут о промилле: ОПЕК склонно несколько завышать спрос на нефть, МЭА — занижать, а Минэнерго традиционно «и нашим, и вашим».
В структуре нового спроса происходят изменения. Основной драйвер спроса последних десятилетий — Китай — резко сбавляет темпы прироста до 0,5 млн барр/день. Тогда как преимущественно новый спрос на нефть формируется в странах Ближнего Востока. Ежегодное потребление макрорегиона растет на 0,8 млн барр./день в 2024-2025 годах. То есть богатые нефтью страны сами производят и сами ее все больше потребляют по мере роста благосостояния населения. В условиях ограниченной добычи это сказывается на экспорте из этих стран — он становится меньше, а значит и меньше валютная выручка. Поэтому увеличение квот.
ОПЕК+ увеличила свои квоты на добычу нефти. В этом нет ничего экстраординарного. Спрос на нефть выйдет в этом году на новый исторический максимум — это консенсус крупнейших аналитических центров энергетики: ОПЕК, МЭА и Минэнерго США. Разногласия есть лишь в объемах нового пика. Да и здесь споры идут о промилле: ОПЕК склонно несколько завышать спрос на нефть, МЭА — занижать, а Минэнерго традиционно «и нашим, и вашим».
В структуре нового спроса происходят изменения. Основной драйвер спроса последних десятилетий — Китай — резко сбавляет темпы прироста до 0,5 млн барр/день. Тогда как преимущественно новый спрос на нефть формируется в странах Ближнего Востока. Ежегодное потребление макрорегиона растет на 0,8 млн барр./день в 2024-2025 годах. То есть богатые нефтью страны сами производят и сами ее все больше потребляют по мере роста благосостояния населения. В условиях ограниченной добычи это сказывается на экспорте из этих стран — он становится меньше, а значит и меньше валютная выручка. Поэтому увеличение квот.
On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. The Security Service of Ukraine said in a tweet that it was able to effectively target Russian convoys near Kyiv because of messages sent to an official Telegram bot account called "STOP Russian War." "He has to start being more proactive and to find a real solution to this situation, not stay in standby without interfering. It's a very irresponsible position from the owner of Telegram," she said. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones.
from it
