Неожиданно для многих, и в первую очередь для самих себя, европейские политики обнаружили, что ВПК в ЕС давно не в приоритете. К этому привела политика держаться в тени США с сокращением оборонных расходов и, как следствие, с «оптимизацией» значительной части предприятий военной промышленности.
При этом, в ряде стран ЕС, где у руля стоят представители партии войны, в частности, Франция, Германия, Британия, Польша и Прибалтийские племена, военное производство только наращивается.
Главный спонсор киевского режима – Германия призывает восстановить былое военное величие Европы, об этом заявил оружейный барон – глава немецкого оборонного концерна Rheinmetall Паппергер.
Rheinmetall, являющийся одним из крупнейших европейских оборонных концернов, всё ещё не может конкурировать с американскими, потому что его оборот составит лишь половину от «необходимого».
По мнению главы Rheinmetall, в Европе должны появиться военные предприятия с оборотом примерно в 40 млрд. евро – тогда они смогут конкурировать с американским ВПК.
О наращивании возможностей европейского ВПК и попытке ЕС навязать конкуренцию американским оружейным бароном читайте в ЭКСКЛЮЗИВЕ на belvpo.com
Неожиданно для многих, и в первую очередь для самих себя, европейские политики обнаружили, что ВПК в ЕС давно не в приоритете. К этому привела политика держаться в тени США с сокращением оборонных расходов и, как следствие, с «оптимизацией» значительной части предприятий военной промышленности.
При этом, в ряде стран ЕС, где у руля стоят представители партии войны, в частности, Франция, Германия, Британия, Польша и Прибалтийские племена, военное производство только наращивается.
Главный спонсор киевского режима – Германия призывает восстановить былое военное величие Европы, об этом заявил оружейный барон – глава немецкого оборонного концерна Rheinmetall Паппергер.
Rheinmetall, являющийся одним из крупнейших европейских оборонных концернов, всё ещё не может конкурировать с американскими, потому что его оборот составит лишь половину от «необходимого».
По мнению главы Rheinmetall, в Европе должны появиться военные предприятия с оборотом примерно в 40 млрд. евро – тогда они смогут конкурировать с американским ВПК.
О наращивании возможностей европейского ВПК и попытке ЕС навязать конкуренцию американским оружейным бароном читайте в ЭКСКЛЮЗИВЕ на belvpo.com
In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from it
