В людях я больше всего ценю способность точно формулировать мысли. Ну, может быть и не больше всего, но ценю довольно сильно. Я люблю, когда человек способен вносить нюансы, если они есть, а еще лучше – избегать нюансов, когда они не нужны. Нет ничего мучительнее чем общение, состоящее из слов-заменителей, которые человек, в лучшем случае, недавно подхватил из какой-нибудь популярной книги по психологии; а в худшем – из, прости Господи, мемасиков.

Особенный тип плохости – это люди с гуманитарным образованием, которое достаточно хорошо, чтобы пользоваться словарем из философии или социологии, но недостаточно, чтобы оперировать этим словарем свободно и точно. И получается очень глупо: есть претензия на некий интеллектуализм, а по факту выходит испанский стыд. И самое ведь обидное, что просто убери ты эти излишества и цены бы тебе не было. Впрочем, это касается всех людей.

Однажды Александр Пятигорский сказал, что люди пользуются словами-заменителями, чтобы экономить мышление, пользуются ими просто от лени, и он был абсолютно прав. Например, довольно часто мат становится в речи человека таким универсальным понятием, которое применимо почти ко всему и, как следствие, лишено содержания. Я сам порой матерюсь, но за всю свою жизнь я могу припомнить максимум два или три раза, когда в этом был вкус. Поэтому лучше не надо.

Проблема в том, что, кажется, нет рецепта, с помощью которого можно отучить себя от лени в мышлении и в речи. Раньше я думал, что чтение литературы может быть тут главным лекарством. И в этом есть что-то верное, все же литература развивает кругозор человека сильнее философии или теологии, и, безусловно, развивает ощущение языка. Но со временем я стал замечать, что начитанные в литературе люди (настолько начитанные, что это является частью их профессии так или иначе) говорят не лучше остальных. А ведь бывает и так, что человек не сильно начитан, а он невероятно интересен и очень сильно говорит. В общем, я тут пока что не вижу прямой связи.

Сейчас мне кажется, что решающее значение тут имеют как минимум две вещи: 1) Усилие – то количество внимания, которое вкладывается в речь. Если уж ты решился говорить, то говори, как, кажется, писал Сартр в работе о литературе; 2) Рефлексия – способность понимать реальное содержание своего сознания. Например, если в человеке есть противоречие, то он его способен и осознать, и сформулировать. Некоторым людям это тяжело дается.

Как можно продать субстанциональный дуализм в XXI веке?

Когда рассказывают о субстанциональном дуализме, обычно начинают с того, что существуют два разных типа субстанций: есть материя и есть ментальная субстанция, и они как-то способны взаимодействовать между собой (это казалось странным в механистической парадигме понимания причинности, но не кажется странным сегодня). Некоторым такая позиция сразу же видится обскурантистской: какой-то «призрак в машине». Однако, если презентовать субстанциональный дуализм (или, скорее, что-то очень близкое к субстанциональному дуализму) через спекуляции в стиле научной фантастики, он, возможно, покажется несколько более привлекательным. Предлагаю вам такую интеллектуальную процедуру:

Начнем с того, что законы природы в нашем мире могли бы быть другими. Большинство с этим согласится. Более того, возможно, что даже в нашем мире законы природы могут меняться от одной области к другой. Мы не можем этого исключать на априорных основаниях, а многие даже считают, что мы должны принять такую вариативность, чтобы ответить на аргумент от тонкой настройки в пользу теизма, например. Теперь попытаемся вообразить какую-то область реальности, которая радикально отличается от наблюдаемого в данный момент мира. То есть я прошу вас представить не просто ситуацию, что объекты, например, иногда не подчиняются гравитации. Я прошу вас представить что-то иное принципиально: какие-то радикально другие объекты с другой причинностью. Это очень сложно сделать, потому что мы по привычке воображаем нечто аналогичное тому, что наблюдаем.

Что же это может быть? Какие-то двухмерные объекты? Или объекты с большей мерностью? Или, например, объекты, состоящие из какой-то иной материи? В любом случае, все это очень похоже на наш мир, с добавлением или вычитанием каких-то незначительных параметров. Но я помогу вам представить что-то принципиально иное. Барабанная дробь… Тыдыщ! Индивидуальное сознание может быть такой областью внутри нашего мира, которая организована совершенно иначе: в сознании другие законы причинности и принципиально другие феномены. Если угодно, то, с этой точки зрения, каждое индивидуальное сознание – это абсолютно реальная и уникальная карманная вселенная внутри нашего мира, для описания которой требуется другой категориальный аппарат. Наше современное понимание причинности допускает возможность взаимодействия такого карманного пространства с материей из нашего мира. Становится ли субстанциональный дуализм в таком виде более привлекательным и соответствующим духу времени? Мне кажется, что да.

Тут есть важный вопрос: является ли это карманное пространство топологически фиксируемым в рамках трехмерного пространства? Не знаю, может быть да, а может быть и нет. А может быть как-то частично, если это вообще логически возможно. В любом случае, какое-то топологическое фиксирование рано или поздно должно быть (хотя и не факт, что в трехмерном пространстве), что отличает эту модель от классического картезианства. Иронично, но в этом случае такой материалистический sci-fi дуализм ближе к «призраку в машине», чем оригинальная модель Декарта.

П.С. У меня нет устойчивой позиции в философии сознания.

Холодные звонки достигли нового уровня за последние пару лет. Несколько раз уже было так:

Мне делается дозвон. Я беру трубку. Женский голос говорит: «Не кладите трубку, оператор ответит вам в ближайшее время». После этого включается музыка и я в режиме ожидания, будто я позвонил в ЖЭК. Если бы я вернулся в прошлое на десять лет и рассказал людям, что холодные звонки будут такими, им стало бы очень весело. Но сегодня это новая нормальность. Обычно, как и все, после такого я спокойно кладу трубку и продолжаю заниматься своими делами.

В этот раз я решил поговорить с этим оператором, которого я ожидал. Маленькое приключение никому еще не мешало, правильно? Закончилось так: я ждал оператора полторы минуты. За это время сменилось четыре песенки. А потом они положили трубку.

Я понимаю, что это они так обновляют базу контактов, которую потом продают кому-то и пр. Но согласитесь, что в этом что-то есть.

Неоднократно я сталкивался с мнением, что Курентзис, мол, плохой дирижер и на обывателя он производит впечатление спецэффектами, а как специалист он не особо хорош. Я вообще не согласен с этим. Я понимаю еще Мацуева ругать, например. Там действительно у человека просто нет вкуса. Мне рассказывали, что он ездит по стране, пылесосит местные бюджеты и ломает рояли. И главное, что слушать этот молоток невозможно. И тут действительно грустно, что у пианистов, которые в миллионы раз лучше, нет такой известности и такого успеха (много ли знает, например, того же Фаворина, который, как я убежден, просто гений? А может и да, кто знает). Но Курентзису за что достается? Я этого не понимаю.

Недавно я слушал его концерт в Вене, где исполняли Стравинского и Равеля. До этого Жар-птицу с нотами я слушал только финал, а остальное просто так. И на этом концерте у Курентзиса я услышал в Жар-птице то, чего я никогда не слышал. И это было очень интересно. И даже финал мой любимый, от которого я плачу всегда, просто шикарно был исполнен. Дальше Дафнис и Хлоя Равеля. Сравнить было не с чем, не слушал раньше, но мне очень понравилось (хотя в одном месте слегка форсированно показалось, но может быть так и нужно). А на бисе было Болеро и тут уже есть с чем сравнить. И вот я что скажу: просто шикарно все звучит у Курентзиса. У него есть свое уникальное видение общего звучания. Я бы сказал, что он очень точен и прозрачен. Он внимателен к деталям, у него вообще не смешивается звук. Он высвечивает какие-то совершенно неочевидные вещи. Подобное мнение, между прочим, как-то высказал Леонид Десятников в одном из интервью.

Мне кажется, я понимаю, почему приятно может быть поругать Курентзиса, особенно если сам ты делаешь что-то весьма среднего пошиба. Всегда ведь в удовольствие унизить что-то признанное и тем самым указать, что, мол, мы давно парим в других небесах. Но это довольно жалко и умный человек такое сразу увидит. При этом я открыт к аргументам, как всегда. Может быть мне кто-то объяснит, что не так с его исполнениями?

Давным давно, когда еще учился в бакалавриате, я читал книгу Михаила Бахтина о Франсуа Рабле и использовал ее в своей социологической бакалаврской работе. Стоит сказать, что тогда меня социология мало интересовала, вместо нее я искал просветления. Но как-то я все же держался на плаву и Бахтин, по результату, приплелся к теме праздника, что вылилось в позорнейшую, убогую выпускную работу на эту тему. Эта работа точно могла бы служить образцом жизни гротескной телесности из образного низа, а попросту говоря, она была ни чем иным, как полным дерьмом. В любом случае, недавно мне снова понадобился Бахтин, но ко второму заходу я уже был готов немного лучше: у меня было, как минимум, прочтенное пятикнижие Рабле за спиной. И Боже, как же хорош Бахтин... До чего умный человек, насколько он гибкий, насколько он свободен, совершенно не зажат своим концептуальным аппаратом. Я прямо чувствую, какой у него живой, пластичный ум.

Кстати говоря, пятикнижие Рабле, я убежден, каждого человека сделает лучше. Каждого, кто будет к этому открыт, конечно. Это остроумно, энергично, невероятно жизнеутверждающе и, главное, все это замешано на веселой доброте. Теперь, если мне становится грустно, можно представить, как я отправляюсь в какое-нибудь далекое путешествие с моими любимыми блудодеями Панургом и братом Жаном, от чего нахлынывает особое, раблезианское мироощущение, способное помочь само по себе. Однако с помощью Бахтина все эти уроки Рабле как-то глубже интернализируются, и, что удивительно, он действительно попадает в точку. Лично мне показалось, что он только формально ставит своей первичной целью научно исчерпать тему, а на самом деле это не самое главное. Первично для него – обучить читателя герменевтической технологии, которая потом сама собою должна действовать в психике. После этого уже нельзя развидеть этот совершенно иной, бесконечно глубокий и непохожий на наш тип переживания жизни, который только лишь проявляется у Франсуа Рабле.

Васил сделал хороший разбор на статью Честертона о социализме. Эту статью Васил, кстати, перевел (у него на канале можете ее найти в исправленной версии). Статья Честертона интересна, это все же очень выдающийся человек, но в ней порой воспроизводятся не самые удачные клише про социализм, которые довольно легко, как мне кажется, парировать. Все это делается у Васила довольно качественно, рекомендую.

Как и обещал, выкладываю в публичный доступ свой комментарий к статье Честертона "Почему я не социалист". Я благодарен Дмитрию Середе и Константину Морозову за ценные замечания касаемо более ранних версий этого текста. Читайте на здоровье и делитесь впечатлениями, я думаю, что получилось по крайней мере не самое плохое дополнение к переводу Честертона.

https://telegra.ph/Pochemu-ya-vsyo-taki-socialist-07-13

#Василпишет

Уважаемые мои,

Год назад я написал небольшой квартет в неоромантическом стиле под названием "Зеленый лист". Этот квартет взяли на фестиваль, посвященный 90-летию Альфреда Шнитке и его будут исполнять 17 сентября на закрытии мероприятия в малом зале Московской консерватории имени П.И. Чайковского. Это просто чудесное событие для меня, и еще очень неожиданное. Я обязательно на него поеду. Если хотите, можете посетить и послушать, квартет будут исполнять очень глубокие, взрослые музыканты.

Друзья, приходите на семинар медленного чтения. Мы решили с Игорем в этот раз взять Эрнста Кассирера. Не знаю, хорший ли это выбор, но вот и проверим!

Будем читать Кассирера вместе. Приходите на семинары медленного чтения по понедельникам.

→ Когда и где: с 23 сентября и далее каждый понедельник в 18:30. В 504 аудитории РХГА по адресу наб. Фонтанки, 15.

Что читаем
Первый том книги «Философия символических форм» Эрнста Кассирера. Тема этого тома — язык. Книгу приложили к посту.

Кто ведет
Игорь Хмара, старший преподаватель кафедры философии, религиоведения и педагогики РХГА, и Богдан Фауль — доцент, преподаватель ВШЭ.

Очень интересно побеседовали с Андреем на разные темы. Обсуждали жизнь, искусство, чтение и прочее: https://www.youtube.com/watch?v=I_3RBSzKDzs

Представляете, Филип Гофф стал христианином:
https://youtu.be/vM_Thg165O8?si=lFt1CLJ4F_IEZBW5

Я немного посмотрел интервью с Гоффом. Для тех, кому интересно:

1. Он отрицает всемогущество Бога, но принимает другие Его предикаты. Он считает, что это наилучшим образом объясняет данные и помогает решить проблему зла. В основаниях за теизм он отмечает аргумент от тонкой настройки.
2. Он принимает Иисуса за Бога, как я понял.
3. Он отрицает теорию искупления, согласно которой Иисус получает наказание от Отца вместо нас.
4. Он предлагает теорию, которая отдаленно напоминает православную концепцию теозиса.
5. Он принимает, что гробница после воскресения была пустой, но не принимает, что Иисус был материальным после воскресения.

Вообще довольно сложно понять во что верит Гофф на самом деле, потому что он много сомневается и набрасывает противоположные взгляды. Это нормально. Мне очень понравилось, что Гофф много ссылается на Дэйла Алиссона, которого я очень люблю как библеиста, он мне кажется самым честным. Вообще меня впечатлило, как много знаний человек успел приобрести за короткий промежуток времени, особенно в области текстологии Нового Завета. Что тут скажешь, у Гоффа очень мощные мозги.

Еще я обратил внимание, насколько инквизиторские там комментарии под видео. Люди обвиняют Кэмерона (автора канала) в том, что он составил кликбейтный заголовок, мол, Гофф никакой не христианин. С точки зрения большинства людей, которые отмечаются там в комментариях, отрицание всемогущества делает человека сразу же не христианином. Для меня это было очень странно, ведь даже самая школьная и консервативная западная теологическая традиция ограничивает могущество Бога логической возможностью, а также другими Его предикатами. Еще Гоффа обвиняют в либерализме, потому что он отрицает классическую для западной церкви теорию искупления. Оставшиеся, которые стараются смотреть на Гоффа позитивно, выбирают позицию снисхождения, мол, он, глупенький, еще придет к истине, давайте не будем ему мешать. В общем, у них там тоже интересная атмосфера.

Только что я увидел, что 22 сентября этого года умер Фредерик Джэмесон. Это тот, которому предписывают (помимо Жижека) фразу, что сегодня легче представить конец света, чем конец капитализма. Это и есть то, что покойный Марк Фишер называет капиталистическим реализмом. Джэмесон был теоретиком культуры, литературным критиком и много еще чем занимался. Если кому-то интересно, можете посмотреть такое интервью с ним: https://youtu.be/6oK0W1Gl36s?si=p6MuY5jCQn48voVa

В аргументе представимости утверждается, что есть логически возможный мир, который тождественен нашему миру в (1) физических свойствах, в (2) причинных отношениях между физическими событиями (при этом, такой мир не имеет разрывов в причинности), но в нем нет (3) феноменальных свойств, то есть нет субъективного опыта. Назовем это обычным зомби-миром, вслед за терминологией, принятой более-менее в философии. Если такой мир логически возможен, то в этом мире есть совокупность физических причин, которые приводят к тому, что люди (такие же, как и мы, только без феноменального сознания) ошибочно считают, что у них есть феноменальные свойства. Это значит, что в таком мире возможно исчерпывающее объяснение убеждений людей о наличии у них феноменальных свойств без задействования самих этих феноменальных свойств, потому что их просто нет. Однако этот мир тождественен нашему как физически, так и в отношении причинных связей между физическими событиями. Это значит, что и в нашем мире возможно исчерпывающее объяснение наших убеждений о феноменальных свойствах без задействования самих этих феноменальных свойств. Такое объяснение проще, чем объяснение, в котором используются феноменальные свойства, следовательно, мы должны его предпочесть. Из этого следует, что мы должны считать, что нет феноменальных свойств. Что-то такое приблизительно написал Тарас в своем недавнем посте.

Предположим, что с этим аргументом Тараса нет каких-то фундаментальных проблем и его можно доработать, даже если с ним что-то не так в мелочах. Получается, что, если квалиа-реализм (это позиция, согласно которой у нас есть феноменальные свойства) предполагает логическую возможность обычного зомби-мира, то квалиа-реалист не должен быть квалиа-реалистом.

Мое решение проблемы очень простое: квалиа-реалист может считать, что обычный зомби-мир невозможен логически. Однако, чтобы позиция квалиа-реалиста могла различить феноменальные свойства и физические свойства, нужно утверждать две вещи. Во-первых, наш мир – это интеракционистский мир: в нашем мире иногда феноменальные события являются необходимой частью достаточных причин. Во-вторых, логически возможен дырявый зомби-мир: он тождественен нашему в (1) физических свойствах, но не тождественен в (2) причинных отношениях между событиями, и в нем нет (3) феноменальных свойств. В дырявом зомби-мире есть каузальные провалы, потому что в нем иногда нет достаточных причин. Зачем нам нужна такая логическая возможность? Она нужна, чтобы мы могли осмысленно отличать феноменальные свойства от физических. Таким образом, интеракционистская позиция позволяет избежать аргумента Тараса.

Недавно Антон написал возражение к этому моему тезису (если вдруг кто-то не подписан на его канал, советую подписаться. Он делает очень много интересного контента по философии, включая разные подкасты, которые я иногда слушаю): он говорит, что невозможен дырявый зомби-мир, потому что при вычитании феноменальных свойств из интеракционистского мира у нас пропадут все физические события, которые имели феноменальные события как свои необходимые условия достаточных причин.

Аргумент Антона, в конечном итоге моего анализа (если я вообще правильно его понял), предполагает, что либо принцип достаточного основания является логически необходимым, либо критерии тождества физических событий включают их причины: разные причины – разные события. Я думаю, что вторую стратегию скорее всего Антон не примет, потому что это крайне проблематичный путь, хотя может его тоже стоит обдумать. Соответственно, я заключаю, что все дело в принципе достаточного основания.

Таким образом, интеракционистская теория должна либо (а) отрицать логическую необходимость принципа достаточного основания, либо утверждать, что (б) контрфактуалы с невозможными антецедентами могут быть нетривиально истинными или ложными (эта позиция называется инвакуизмом). В противном случае мы не сможем различать феноменальные свойства от физических свойств. Вторую стратегию я рассматривать не буду, потому что это уже будет слишком для ТГ-поста. А вот первую затрону.

Лично я не вижу никакой существенной проблемы в том, чтобы отрицать логическую необходимость принципа достаточного основания. Можно всегда сказать, что каузально дырявые миры невозможны метафизически, но возможны логически. Соответственно, можно просто ограничить сферу действия принципа достаточного основания. Получается, что дырявый зомби-мир оказывается логически возможным, пусть даже в нем и есть каузальные провалы. В таком мире некоторые физические события не имеют достаточных причин, они как бы просто подвешены в воздухе.

Является ли это какой-то особо большой ценой, которую платит интеракционист? Не знаю, но мне так не кажется. Если честно, то я в данный момент даже допускаю каузальные провалы в нашем мире, хотя тут нужно подумать. В любом случае, довольно трудно представить, в силу чего принцип достаточного основания должен быть логически необходимым.

В общем, еще раз, интеракционист может заблокировать логическую возможность обычного зомби-мира, но оставить возможность дырявого зомби-мира. Для этого можно просто ограничить сферу действия принципа достаточного основания и в таком случае все прекрасно работает. Интересно, что, если аргумент Тараса успешен и возможность обычного зомби-мира сразу же невероятно усиляет аргумент разоблачения, то квалиа-реалисты должны быть интеракционистами.

Хотите верьте, хотите нет, но эти два моих предыдущих поста вскользь обсуждаются никогда не поверите у кого. У Владимира Соловьева в книге "Чтения о богочеловечестве". Может быть я вчитываю туда слишком много, но я вижу там огромное количество ходов из современной философии сознания, просто они оформлены в слегка непривычном категориальном аппарате.

Раз уж все сейчас обсуждают иллюзионизм в философии сознания, расскажу о том, почему я не рассматриваю эту теорию как серьезную альтернативу.

Предлагаю различить две возможные формулировки иллюзионизма: первая формулировка делается через феноменальное сознание, вторая – через убеждения (я буду использовать термины 'феноменальное сознание', 'феноменальные свойства' и 'квалиа' как взаимозаменяемые).

1. Нам кажется, что у нас есть феноменальные свойства, а на самом деле феноменальных свойств нет.

2. Мы считаем, что у нас есть феноменальные свойства, а на самом деле феноменальных свойств нет.

В первой формулировке иллюзионизм некогерентен. Тут утверждается, что у меня есть некий нефеноменальный опыт, который мне дается как феноменальный. Иными словами, есть какие-то квази-феноменальные свойства, которые представляются мне феноменальными.

Проблема в том, что эти самые квази-феноменальные свойства – это и есть феноменальные свойства, потому что то, что переживается субъектом как феноменальные свойства – это и есть феноменальные свойства. Поэтому в таком виде позиция звучит так: у нас есть феноменальные свойства, но на самом деле у нас нет феноменальных свойств. Это просто логически некогерентно.

Если же квази-феноменальные свойства репрезентируют какие-то другие свойства и, при этом, этих свойств нет, то иллюзионизм становится еще более странным: теперь то, что мы обычно называем феноменальными свойствами, мы назвали квази-феноменальными свойствами. Это тот же квалиа-реализм, но в других понятиях. Однако тут на квалиа еще назначается какой-то дополнительный репрезентационный параметр, и оказывается, что квалиа неправильно репрезентируют. А что именно квалиа должны репрезентировать? А вот непонятно, некие реальные квалиа. Но у нас ведь уже есть реальные квалиа. Получается, что квалиа должны репрезентировать что-то вообще другое, и у них это не получается.

В общем, в таком виде это очень плохая позиция, потому что тогда иллюзионизм – это просто квалиа-реализм с ложной репрезентационной компонентой у квалиа, и у этого репрезентационного компонента непроясненный потенциальный референт. Лучше быть обычным квалиа-реалистом.

Именно поэтому иллюзионизм обычно формлуируется через убеждение и его аналоги, как делает тот же Кит Франкиш. Это формулировка 2.

В этой формулировке у нас получается последовательный антиреализм в отношении квалиа: на самом деле квалиа нет, мы лишь считаем и говорим так, будто они есть. Проблема этой позиции в том, что квалиа есть и это очевидно. Извините, тут ничего нового.

Иллюзионисты могут объяснить, почему я считаю, что у меня есть квалиа, или почему я говорю так, будто они есть и т.д. Им кажется, что они могут это объяснить. Однако они должны объяснить не это, а то, почему вообще мне кажется, что есть феноменальный опыт. Они ведь не могут просто отрицать то, что есть? Не могут ведь, правда?

Если квалиа-антиреалист начнет объяснять, почему мне кажется, что у меня есть квалиа, его позиция сразу становится реалистской, как мы выяснили в предыдущем разделе. Поэтому он должен отрицать факт того, что мне кажется, что у меня есть квалиа. Но он не может опровергнуть этот факт, потому что прямо сейчас мне кажется, что у меня есть феноменальный опыт, а это значит, что у меня есть феноменальный опыт.

В свою очередь аргумент, что мы должны отрицать феноменальный опыт, потому что он не вписывается в наши наилучшие теории, меня просто не убеждает. Конкистадорские корабли тоже не вписывались в наилучшие теории индейцев. То же и с квалиа: если мы не можем вписать квалиа в научную картину мира, это лишь означает, что она неполная. Получается, что, либо наша научная картина мира неполная, либо у меня нет феноменального опыта. Гораздо проще, как мне кажется, поверить в неполноту текущей научной картины мира, что вполне органично для самой научной практики.

Антон Кузнецов опубликовал пост про модификацию того, что предложил Артем Беседин. Я пока не знаю, что думать про рассуждение Артема. Однако Антон все равно продолжает считать, что дырявый зомби-мир не будет тождественен нашему миру физически, потому что в нем будут другие физические законы. Соответственно, интеракционистский мир должен допускать разрывы уже сейчас, а это, по его рассуждению, ad hoc.

Я уверен, что дырявый зомби мир тождественнен интеракционистскому миру как в физических фактах, так и в отношении физической причинности (про физические законы говорить не буду, просто предположу, что они зависят от физической причинноости). Это очень понятно работает и тут нет вообще никаких ad-hoc'ов. Я уже ответил Антону в комменатриях, но думаю, что это будет полезно продублировать.

Представим себе мир, в котором ментальная причина М и физическая причина Ф вместе создают достаточную причину для физического события Ф2: М + Ф являются причиной события Ф2. При этом, как М, так и Ф не являются достаточными для Ф2 по-отдельности, но вместе они достаточны. Таким образом, у нас М является необходимым ментальным условием для Ф2, а Ф является необходимым физическим условием для Ф2. Назовем это мир-1.

Теперь вычитаем из мира-1 М и допускаем каузальные разрывы. Получается, что остается Ф, но Ф недостаточно для Ф2. Однако Ф все еще остается необходимой причиной для Ф2. Если бы принцип достаточного основания был верен в этом мире, то Ф2 не было бы. Но в этом мире он ложен. Это мир 2. Обратим внимание на то, что в мире-1 нет никаких каузальных разрывов: он каузально цельный, разрывы есть только в мире-2.

Сравним эти миры:

а) мир-1 и мир-2 тождественны в физических событиях, потому что все физические события остались в мире-2.
б) мир-1 и мир-2 не тождественны в каузальном смысле в целом, потому что в мире-2 нет ментального события М и, как следствие, нет ментальной причины и, следовательно, достаточной причины.

Однако, при этом:

в) мир-1 и мир-2 тождественны в физической причинности, потому что в мире-1 Ф выступает как необходимое, но не достаточное условие для Ф2, так и в мире-2 Ф выступает как необходимое, но не достаточное условие для Ф2.

Таким образом, если наш мир интеракционистский, то он каузально цельный, а его физическая копия будет с разрывами, но она будет тождественна ему как в отношении физических фактов, так и в отношении физической причинности. Единственный способ для Антона утверждать, что они не тождественны, это каким-то образом определить физический закон так, чтобы он зависел не только от физической причинности, но от всей причинности. Но это будет крайне неправдоподобным способом понимать физический закон.

П.С. Я согласен с Артемом в том, что нужно еще как-то показать, что наш мир интеракционистский. Все, что я пишу тут, этого еще не показывает. Моя задача в этих всех постах была просто продемонстрировать общую когерентность интеракционизма как позиции и продемонстрировать общие контуры того, как интеракционизм работает с аргументом представимости и аргументом разрблачения.