Несмотря на всю патетику вокруг «страны Центральной Азии получили много выгод в результате текущей международной турбулентности», на самом деле самая заветная мечта государств ЦА — не быть замешанными. Не надо всех этих «выгод», дайте тихо-мирно развиваться по своей модели сотрудничества.
Однако так не получается.
Сегодня стало известно, что громкое убийство российского военного было совершено гражданином Узбекистана, завербованным на территории своей страны и прибывшим по заказу.
Если в 2022 году антироссийские санкции и пр. ударили по финансово-экономическому сектору (тоже чувствительному, но, как говорится, справились), то сейчас эта ситуация отразится на самом больном — социальной плоскости государств ЦА.
Российское направление миграции пока безальтернативно. Да, растет сезонная миграция в страны ЕС и Великобританию, увеличивается поток в Юго-Восточную Азию. Но это все равно доли процентов.
И если тренд на ужесточение миграционной политики продолжится (а тут очевидно), то это чревато для внутренней стабильности. Национальные экономики не способны «переварить» такое число людей. А неустроенное голодное население — страшный сон любого политического функционера.
«Геополитика пришла в дом» и даже залезла в самые чувствительные места.
Пока страны ЦА избрали стратегию «переждать» в надежде, что антироссийские санкции когда-нибудь снимут, ситуация в мире стабилизируется и можно ничего не менять в собственной стратегии развития. Но как долго это будет возможным?
Помимо вышеперечисленного, турбулентность накладывает и ситуация в Сирии, где руководство ХШТ* намерено выстраивать военно-гражданскую администрацию, и уж точно им не нужны хорошо подготовленные национальные батальоны таджиков и узбеков. Куда они двинутся?
Несмотря на всю патетику вокруг «страны Центральной Азии получили много выгод в результате текущей международной турбулентности», на самом деле самая заветная мечта государств ЦА — не быть замешанными. Не надо всех этих «выгод», дайте тихо-мирно развиваться по своей модели сотрудничества.
Однако так не получается.
Сегодня стало известно, что громкое убийство российского военного было совершено гражданином Узбекистана, завербованным на территории своей страны и прибывшим по заказу.
Если в 2022 году антироссийские санкции и пр. ударили по финансово-экономическому сектору (тоже чувствительному, но, как говорится, справились), то сейчас эта ситуация отразится на самом больном — социальной плоскости государств ЦА.
Российское направление миграции пока безальтернативно. Да, растет сезонная миграция в страны ЕС и Великобританию, увеличивается поток в Юго-Восточную Азию. Но это все равно доли процентов.
И если тренд на ужесточение миграционной политики продолжится (а тут очевидно), то это чревато для внутренней стабильности. Национальные экономики не способны «переварить» такое число людей. А неустроенное голодное население — страшный сон любого политического функционера.
«Геополитика пришла в дом» и даже залезла в самые чувствительные места.
Пока страны ЦА избрали стратегию «переждать» в надежде, что антироссийские санкции когда-нибудь снимут, ситуация в мире стабилизируется и можно ничего не менять в собственной стратегии развития. Но как долго это будет возможным?
Помимо вышеперечисленного, турбулентность накладывает и ситуация в Сирии, где руководство ХШТ* намерено выстраивать военно-гражданскую администрацию, и уж точно им не нужны хорошо подготовленные национальные батальоны таджиков и узбеков. Куда они двинутся?
*Террористы и экстремисты
BY Осмысляя ЦентрАзию
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Ukrainian President Volodymyr Zelensky said in a video message on Tuesday that Ukrainian forces "destroy the invaders wherever we can." Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war.
from it
