🎄 Из дневника Сергея Прокофьева 1 января 1908 года:
«С Новым Годом! Действительно! Сегодня из-за этого восемь визитов сделать пришлось, да еще два на завтра осталось. Если считать вверх и вниз, то пятьдесят восемь этажей излазил. Впрочем, это довольно интересно, тем более, что везде очень мило встречают. Праздники я провел тихо-смирно, кажется, только на двух елках был. Новый Год встречали по обыкновению у Раевских. Тетя Таня, ни с кем не поссорившись, не в духе, и сидит, запершись, у себя в комнате. Завтра случится, наконец, знаменитый бал в Консерватории, предмет мечтаний и стараний нашего класса в течение целого полугодия».
«С Новым Годом! Действительно! Сегодня из-за этого восемь визитов сделать пришлось, да еще два на завтра осталось. Если считать вверх и вниз, то пятьдесят восемь этажей излазил. Впрочем, это довольно интересно, тем более, что везде очень мило встречают. Праздники я провел тихо-смирно, кажется, только на двух елках был. Новый Год встречали по обыкновению у Раевских. Тетя Таня, ни с кем не поссорившись, не в духе, и сидит, запершись, у себя в комнате. Завтра случится, наконец, знаменитый бал в Консерватории, предмет мечтаний и стараний нашего класса в течение целого полугодия».
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Замечательный монолог Снежной королевы в исполнении Алисы Фрейндлих ❄️ Фильм «Тайна Снежной королевы» Николая Александровича.
#ДляНастроения
#ДляНастроения
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Майя Плисецкая танцует «Марсельезу» в балете Мориса Бежара «Айседора». 💫
Сегодня со дня рождения Бежара исполняется 97 лет.
Сегодня со дня рождения Бежара исполняется 97 лет.
Сегодня исполняется 100 лет со дня рождения выдающейся оперной певицы Ирины Архиповой, которую в мире называли «Царицей русской оперы».
Ирина Константиновна с триумфом выступала на сценах лучших театров, от Парижа до Нью-Йорка, и вошла в созвездие великих оперных голосов XX века наряду с Марией Каллас, Галиной Вишневской и Монтсеррат Кабалье.
Публикую несколько цитат из ее интервью разных лет.
О родителях
«У мамы был очень красивый голос, задушевного, мягкого тембра. Папа всегда восхищался им. Хотя сам не имел голоса, но был очень музыкальным человеком, любил ходить на концерты, в театр на оперные спектакли. Самоучкой он научился играть на балалайке, мандолине, гитаре»
Об архитектурном образовании (Архипова окончила Московский архитектурный институт, некоторое время занималась этой профессией)
«Я выбирала профессию в военные и послевоенные годы. Все лежало в руинах, архитектура была одной из самых насущных специальностей. Отец у меня инженер-строитель, к тому же в Ташкенте, куда нас эвакуировали, Московский архитектурный институт находился на той же улице, что и школа, которую я оканчивала»
О дебюте в Большом театре
«По своей тогдашней неопытности я не знала, что бояться надо было не просто первого выхода на сцену Большого, а первого появления на ней именно в партии Кармен. Я не думала тогда, что это исключительный случай: впервые в Большом и сразу в главной роли! Мои мысли тогда были заняты одним — хорошо спеть спектакль»
О партии Кармен
«И хотя нельзя сказать, что работа над этой ролью была моим мучением, но давалась мне моя Кармен не сразу и не просто, а после многих сомнений и поисков своего видения, своего понимания этого персонажа очень популярной оперы Бизе и не менее популярной новеллы Мериме. Зато бесспорно, что исполнение этой партии оказало решающее влияние на всю мою дальнейшую творческую судьбу»
О подготовке к выступлению
«Категорически нельзя отвлекаться ни на что — на посторонние разговоры, суету: расплескаешь энергию. Поэтому меня легко могла вывести из себя любая неурядица с костюмом, или не вовремя раздавшийся телефонный звонок, или приставание с ненужным разговором. Я буквально взрывалась! Сейчас иногда думаю — может, просто перед выступлением был нужен дополнительный адреналин?»
О знакомстве с Монтсеррат Кабалье
«Эта прославленная певица во все времена нашей совместной работы над "Трубадуром" вела себя очень достойно — без каких-либо "примадонских всплесков". Более того, она была очень внимательна к своим партнерам, никого не подавляла своей славой, а была спокойна, доброжелательна»
О трудностях преподавания
«Очень трудно помочь певцу в главном: найти верные ощущения. У каждого свой путь к этим ощущениям, свои ассоциации, поэтому когда певцы начинают преподавать — у каждого собственная система понятий. В силу этого передать свой опыт непросто»
О покровителях
«Я никогда не ходила ни в чьих фаворитках. Меня просто всегда любила публика. Конечно, попадались среди поклонников люди при должностях, но ужинать с ними я после выступления не ездила, и никто спектакли или поездки для меня не выбивал. Тем более что влиятельные люди порой в одно мгновение становятся никем. В конечном итоге только талант и трудолюбие создают судьбу человека»
О счастье
«Я с уверенностью могу назвать свою жизнь счастливой… Я всю жизнь занималась любимым делом, объездила почти весь мир, встречалась со многими выдающимися личностями, имела возможность делиться с людьми тем, чем одарила меня природа, ощущать любовь и признательность своих слушателей и чувствовать, что мое искусство нужно многим. А ведь это так важно каждому из нас — знать о своей нужности».
Ирина Константиновна с триумфом выступала на сценах лучших театров, от Парижа до Нью-Йорка, и вошла в созвездие великих оперных голосов XX века наряду с Марией Каллас, Галиной Вишневской и Монтсеррат Кабалье.
Публикую несколько цитат из ее интервью разных лет.
О родителях
«У мамы был очень красивый голос, задушевного, мягкого тембра. Папа всегда восхищался им. Хотя сам не имел голоса, но был очень музыкальным человеком, любил ходить на концерты, в театр на оперные спектакли. Самоучкой он научился играть на балалайке, мандолине, гитаре»
Об архитектурном образовании (Архипова окончила Московский архитектурный институт, некоторое время занималась этой профессией)
«Я выбирала профессию в военные и послевоенные годы. Все лежало в руинах, архитектура была одной из самых насущных специальностей. Отец у меня инженер-строитель, к тому же в Ташкенте, куда нас эвакуировали, Московский архитектурный институт находился на той же улице, что и школа, которую я оканчивала»
О дебюте в Большом театре
«По своей тогдашней неопытности я не знала, что бояться надо было не просто первого выхода на сцену Большого, а первого появления на ней именно в партии Кармен. Я не думала тогда, что это исключительный случай: впервые в Большом и сразу в главной роли! Мои мысли тогда были заняты одним — хорошо спеть спектакль»
О партии Кармен
«И хотя нельзя сказать, что работа над этой ролью была моим мучением, но давалась мне моя Кармен не сразу и не просто, а после многих сомнений и поисков своего видения, своего понимания этого персонажа очень популярной оперы Бизе и не менее популярной новеллы Мериме. Зато бесспорно, что исполнение этой партии оказало решающее влияние на всю мою дальнейшую творческую судьбу»
О подготовке к выступлению
«Категорически нельзя отвлекаться ни на что — на посторонние разговоры, суету: расплескаешь энергию. Поэтому меня легко могла вывести из себя любая неурядица с костюмом, или не вовремя раздавшийся телефонный звонок, или приставание с ненужным разговором. Я буквально взрывалась! Сейчас иногда думаю — может, просто перед выступлением был нужен дополнительный адреналин?»
О знакомстве с Монтсеррат Кабалье
«Эта прославленная певица во все времена нашей совместной работы над "Трубадуром" вела себя очень достойно — без каких-либо "примадонских всплесков". Более того, она была очень внимательна к своим партнерам, никого не подавляла своей славой, а была спокойна, доброжелательна»
О трудностях преподавания
«Очень трудно помочь певцу в главном: найти верные ощущения. У каждого свой путь к этим ощущениям, свои ассоциации, поэтому когда певцы начинают преподавать — у каждого собственная система понятий. В силу этого передать свой опыт непросто»
О покровителях
«Я никогда не ходила ни в чьих фаворитках. Меня просто всегда любила публика. Конечно, попадались среди поклонников люди при должностях, но ужинать с ними я после выступления не ездила, и никто спектакли или поездки для меня не выбивал. Тем более что влиятельные люди порой в одно мгновение становятся никем. В конечном итоге только талант и трудолюбие создают судьбу человека»
О счастье
«Я с уверенностью могу назвать свою жизнь счастливой… Я всю жизнь занималась любимым делом, объездила почти весь мир, встречалась со многими выдающимися личностями, имела возможность делиться с людьми тем, чем одарила меня природа, ощущать любовь и признательность своих слушателей и чувствовать, что мое искусство нужно многим. А ведь это так важно каждому из нас — знать о своей нужности».
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
«Гадание Марфы» из оперы «Хованщина» Модеста Мусоргского в блистательном исполнении Ирины Архиповой. 👏🏻
#МузыкальнаяТерапия
#МузыкальнаяТерапия
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Ирина Архипова была гениальна в исполнении романсов. На этой записи 1984 года она исполняет «Не пой, красавица, при мне». Музыке Сергея Рахманинова, слова Александра Пушкина. 🙏🏻
#МузыкальнаяТерапия
#МузыкальнаяТерапия
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Ирина Архипова в судьбоносной партии Кармен. 👏🏻
Партнер певицы, исполнитель роли Дона Хозе Марио Дель Монако, говорил: «Ее содержательная, эмоциональная актерская игра, ее правдивая, выразительная передача всей глубины образа Кармен давали мне как исполнителю Хозе все, что было нужно для жизни моего героя на сцене. Она — по-настоящему большая актриса».
Смотрим финальную сцену легендарной записи «Кармен» в Большом театре, сделанной в 1959 году.
#МузыкальнаяТерапия
Партнер певицы, исполнитель роли Дона Хозе Марио Дель Монако, говорил: «Ее содержательная, эмоциональная актерская игра, ее правдивая, выразительная передача всей глубины образа Кармен давали мне как исполнителю Хозе все, что было нужно для жизни моего героя на сцене. Она — по-настоящему большая актриса».
Смотрим финальную сцену легендарной записи «Кармен» в Большом театре, сделанной в 1959 году.
#МузыкальнаяТерапия
Сегодня день рождения Дзиги Вертова — человека, который стоял у истоков советского кинематографа, провозглашал «использование киноаппарата как киноглаза», спорил с Сергеем Эйзенштейном, придумывал технические фокусы, изобрел скрытую камеру, экспериментировал со звуком и с изображением и доказал, что кино — это нечто большее, чем просто развлечение.
Кинематограф в жизнь Дениса Аркадьевича Кауфмана (настоящее имя Вертова) вошел в 1918 году, тогда он начал работать секретарем-делопроизводителем в отделе хроники Московского кинокомитета. Но скучная секретарская работа с бумагами была явно не для него: Вертова привлекал мир кино и огромные перспективы, связанные с развитием этого вида искусства.
В 1918–1919 годах он принимал участие в создании первого советского киножурнала «Кинонеделя», посвященного событиям Гражданской войны. Потом сам вместе с оператором поехал снимать на фронт.
В 1920 году Вертов, став заведующим киносекцией отдела агитпарпоездов ВЦИК, начал снимать кинохронику. В течение трех лет были сняты такие фильмы, как «Бой под Царицыном», «Процесс Миронова», «Вскрытие мощей Сергия Радонежского», «Пароход «Красная Звезда», «Агитпоезд ВЦИК», «Процесс эсеров», а также полнометражная картина «История гражданской войны».
Вместе с единомышленниками Вертов создал новаторскую группу кино. Друзья называют себя «киноками» или «киноглазовцами» (от слов «кино» — «око» и «кино» — «глаз»). Тогда, в июне 1922 года, и появилась его знаменитая ежедневная киногазета «Киноправда».
Одновременно с ней Вертов стал выпускать серию фильмов под общим названием «Киноглаз», каждый из них был посвящен отдельному сюжету. Первый вышел в 1924 году и назывался «Жизнь врасплох». Вертов хотел доказать провозглашенную им теорию о том, что у «киноглаза» гораздо больше возможностей, чем у обычного человеческого зрения. В своем манифесте он писал: «…Я — киноглаз. Я у одного беру руки, самые сильные и самые ловкие, у другого беру ноги, самые стройные и самые быстрые, у третьего голову, самую красивую и самую выразительную, и монтажом создаю нового, совершенного человека».
В 1925 году в Париже, на выставке декоративных искусств, Вертов получил серебряную медаль и диплом за выпуск «Киноглаза». В 1929 году режиссер поездил по Германии с докладом на тему «Что такое киноглаз», он выступил в Ганновере, Берлине, Дессау, Эссене, Штутгарте. Переводчик ему не требовался, он прекрасно владел немецким языком.
В этом же 1929 году он снял свой знаменитый фильм «Человек с киноаппаратом» , в котором хотел продемонстрировать все возможности человека, вооруженного кинокамерой. В 1964 году, через десять лет после того, как Дзига Вертов ушел из жизни, кинокритики 24 стран назвали «Человека с киноаппаратом» в числе двадцати лучших документальных фильмов всех времен и народов.
Французский режиссер-документалист Фредерик Россиф писал о Дзиге Вертове так: «Все западное кино в долгу перед Вертовым за его революционный поиск. До Вертова документалисты снимали изображение — после Вертова они научились снимать идеи».
Кинематограф в жизнь Дениса Аркадьевича Кауфмана (настоящее имя Вертова) вошел в 1918 году, тогда он начал работать секретарем-делопроизводителем в отделе хроники Московского кинокомитета. Но скучная секретарская работа с бумагами была явно не для него: Вертова привлекал мир кино и огромные перспективы, связанные с развитием этого вида искусства.
В 1918–1919 годах он принимал участие в создании первого советского киножурнала «Кинонеделя», посвященного событиям Гражданской войны. Потом сам вместе с оператором поехал снимать на фронт.
В 1920 году Вертов, став заведующим киносекцией отдела агитпарпоездов ВЦИК, начал снимать кинохронику. В течение трех лет были сняты такие фильмы, как «Бой под Царицыном», «Процесс Миронова», «Вскрытие мощей Сергия Радонежского», «Пароход «Красная Звезда», «Агитпоезд ВЦИК», «Процесс эсеров», а также полнометражная картина «История гражданской войны».
Вместе с единомышленниками Вертов создал новаторскую группу кино. Друзья называют себя «киноками» или «киноглазовцами» (от слов «кино» — «око» и «кино» — «глаз»). Тогда, в июне 1922 года, и появилась его знаменитая ежедневная киногазета «Киноправда».
Одновременно с ней Вертов стал выпускать серию фильмов под общим названием «Киноглаз», каждый из них был посвящен отдельному сюжету. Первый вышел в 1924 году и назывался «Жизнь врасплох». Вертов хотел доказать провозглашенную им теорию о том, что у «киноглаза» гораздо больше возможностей, чем у обычного человеческого зрения. В своем манифесте он писал: «…Я — киноглаз. Я у одного беру руки, самые сильные и самые ловкие, у другого беру ноги, самые стройные и самые быстрые, у третьего голову, самую красивую и самую выразительную, и монтажом создаю нового, совершенного человека».
В 1925 году в Париже, на выставке декоративных искусств, Вертов получил серебряную медаль и диплом за выпуск «Киноглаза». В 1929 году режиссер поездил по Германии с докладом на тему «Что такое киноглаз», он выступил в Ганновере, Берлине, Дессау, Эссене, Штутгарте. Переводчик ему не требовался, он прекрасно владел немецким языком.
В этом же 1929 году он снял свой знаменитый фильм «Человек с киноаппаратом» , в котором хотел продемонстрировать все возможности человека, вооруженного кинокамерой. В 1964 году, через десять лет после того, как Дзига Вертов ушел из жизни, кинокритики 24 стран назвали «Человека с киноаппаратом» в числе двадцати лучших документальных фильмов всех времен и народов.
Французский режиссер-документалист Фредерик Россиф писал о Дзиге Вертове так: «Все западное кино в долгу перед Вертовым за его революционный поиск. До Вертова документалисты снимали изображение — после Вертова они научились снимать идеи».
3 января 1870 года началось строительство знаменитого Бруклинского моста.
Инициатором одобренного законопроекта о строительстве моста через пролив Ист-Ривер, разделяющий Манхэттен и Бруклин, выступил бруклинский юрист и сенатор штата Нью-Йорк Генри Мерфи. Он же в конечном счете возглавил частную корпорацию New York Bridge Company, занимавшуюся строительством. Фирма имела право скупать недвижимость под снос и впоследствии, когда мост будет построен, устанавливать плату за проезд. В совет директоров компании, помимо Мерфи, вошли и другие влиятельные политики и бизнесмены того времени.
Проект сооружения разработал инженер Джон Роблинг. В Генплане, представленном совету попечителей в 1867 году, он написал: «Задуманное сооружение, построенное в соответствии с моим проектом, станет не только величайшим мостом из существующих, но и величайшим инженерным произведением континента и эпохи. Его наиболее примечательная особенность — огромные башни — будут служить ориентирами для соседних городов и будут иметь право считаться национальными памятниками. Будучи великим произведением искусства и успешным образцом передового мостостроения, это сооружение навсегда останется свидетельством энергии, предприимчивости и богатства того сообщества, которое обеспечит его возведение».
Приступить непосредственно к строительству Роблинг так и не успел, поскольку скончался от столбняка, вызванного серьезной травмой ноги. Таким образом руководство проектом перешло к его сыну Вашингтону — человеку не менее трагичной судьбы, который в процессе подземных работ столкнулся с кессонной болезнью и был парализован. Строительство моста завершила жена Вашингтона, Эмили, вынужденная для этого освоить инженерные науки, высшую математику и сопромат. Фактически, своим существованием Бруклинский мост обязан всей семье Роблингов, чьи имена увековечены на его опоре.
Что касается «имени» самого моста, то оно закрепилось за ним не сразу. В XIX веке Нью-Йорк и Бруклин развивались как два самостоятельных города, и бруклинцы, в большей степени заинтересованные в переправе, желали видеть в названии связь с крупнейшим мегаполисом страны. На стадии обсуждения и в начале строительства будущий мост называли Имперским, Бруклинским, Великим «мостом Роблинга». Сам Джон Роблинг, занимавшийся проектированием этого сооружения, называл его Ист-Ривер-бридж, и пресса охотно соглашалась с этим вариантом.
В разгар строительства, 5 июня 1874 года, когда объект получил статус дороги общего пользования, в документах штата появилось его первое официальное наименование: Мост Нью-Йорка и Бруклина. 26 января 1915 года — уже после того, как Бруклин, Куинс, Бронкс и Статен-Айленд вошли в состав Большого Нью-Йорка, — за сооружением закрепилось его нынешнее название — Бруклинский мост.
Инициатором одобренного законопроекта о строительстве моста через пролив Ист-Ривер, разделяющий Манхэттен и Бруклин, выступил бруклинский юрист и сенатор штата Нью-Йорк Генри Мерфи. Он же в конечном счете возглавил частную корпорацию New York Bridge Company, занимавшуюся строительством. Фирма имела право скупать недвижимость под снос и впоследствии, когда мост будет построен, устанавливать плату за проезд. В совет директоров компании, помимо Мерфи, вошли и другие влиятельные политики и бизнесмены того времени.
Проект сооружения разработал инженер Джон Роблинг. В Генплане, представленном совету попечителей в 1867 году, он написал: «Задуманное сооружение, построенное в соответствии с моим проектом, станет не только величайшим мостом из существующих, но и величайшим инженерным произведением континента и эпохи. Его наиболее примечательная особенность — огромные башни — будут служить ориентирами для соседних городов и будут иметь право считаться национальными памятниками. Будучи великим произведением искусства и успешным образцом передового мостостроения, это сооружение навсегда останется свидетельством энергии, предприимчивости и богатства того сообщества, которое обеспечит его возведение».
Приступить непосредственно к строительству Роблинг так и не успел, поскольку скончался от столбняка, вызванного серьезной травмой ноги. Таким образом руководство проектом перешло к его сыну Вашингтону — человеку не менее трагичной судьбы, который в процессе подземных работ столкнулся с кессонной болезнью и был парализован. Строительство моста завершила жена Вашингтона, Эмили, вынужденная для этого освоить инженерные науки, высшую математику и сопромат. Фактически, своим существованием Бруклинский мост обязан всей семье Роблингов, чьи имена увековечены на его опоре.
Что касается «имени» самого моста, то оно закрепилось за ним не сразу. В XIX веке Нью-Йорк и Бруклин развивались как два самостоятельных города, и бруклинцы, в большей степени заинтересованные в переправе, желали видеть в названии связь с крупнейшим мегаполисом страны. На стадии обсуждения и в начале строительства будущий мост называли Имперским, Бруклинским, Великим «мостом Роблинга». Сам Джон Роблинг, занимавшийся проектированием этого сооружения, называл его Ист-Ривер-бридж, и пресса охотно соглашалась с этим вариантом.
В разгар строительства, 5 июня 1874 года, когда объект получил статус дороги общего пользования, в документах штата появилось его первое официальное наименование: Мост Нью-Йорка и Бруклина. 26 января 1915 года — уже после того, как Бруклин, Куинс, Бронкс и Статен-Айленд вошли в состав Большого Нью-Йорка, — за сооружением закрепилось его нынешнее название — Бруклинский мост.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Бруклинский мост в «Манхэттене» Вуди Аллена. 🖤
3 января 1892 года родился Джон Рональд Руэл Толкин — великий писатель, автор литературного феномена «Властелин колец», лингвист, переводчик и ветеран Первой Мировой войны.
Новый год был особым временем для семьи Толкина. Писатель не ограничивался подарками для детей и придумал писать для них письма «от Деда Мороза и жителей Северного полюса». Делал он это на протяжении 20 лет, пока четверо его детей не стали взрослыми.
К написанию писем Толкин подходил творчески: у каждого персонажа был свой почерк, манера написания и характер.
Так, почерк Белого медведя был угловатым, раздельным и крупным, отражающим, с одной стороны, его неуклюжесть и неповоротливость, а с другой — роль Защитника.
Почерки Эльфов были мелкими и бисерными, характеризующими утонченность и изящество этих маленьких персонажей.
Почерк же самого Деда Мороза подчеркивал его внушительный возраст 1925 лет: Толкин писал его дрожащими линиями, сохраняя устойчивость, прямой наклон, ровность строк и эстетизм, что отражало рациональность героя и его приверженность правилам, порядку и традициям.
В галерее: Джон Толкин и примеры писем Медведя, Эльфа и Деда Мороза ❄️
Новый год был особым временем для семьи Толкина. Писатель не ограничивался подарками для детей и придумал писать для них письма «от Деда Мороза и жителей Северного полюса». Делал он это на протяжении 20 лет, пока четверо его детей не стали взрослыми.
К написанию писем Толкин подходил творчески: у каждого персонажа был свой почерк, манера написания и характер.
Так, почерк Белого медведя был угловатым, раздельным и крупным, отражающим, с одной стороны, его неуклюжесть и неповоротливость, а с другой — роль Защитника.
Почерки Эльфов были мелкими и бисерными, характеризующими утонченность и изящество этих маленьких персонажей.
Почерк же самого Деда Мороза подчеркивал его внушительный возраст 1925 лет: Толкин писал его дрожащими линиями, сохраняя устойчивость, прямой наклон, ровность строк и эстетизм, что отражало рациональность героя и его приверженность правилам, порядку и традициям.
В галерее: Джон Толкин и примеры писем Медведя, Эльфа и Деда Мороза ❄️
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
В день памяти Александра Абдулова делюсь фрагментом из фильма-концерта Андрея Вознесенского «Витражных дел мастер» 1985 года.
В исполнении Абдулова звучит популярная песня тех времен «С первого по 13-е». 🎄
#ДляНастроения
В исполнении Абдулова звучит популярная песня тех времен «С первого по 13-е». 🎄
#ДляНастроения