Thus spoke Pogrom

Если же говорить серьезно, то происходит дальнейшее разрушение глобальной информационно-финансовой системы. Того пространства, в котором началось формирование новой русской нации, о чем в свое время писал Егор Погром.

«Старые нации формировали школы по утвержденной сверху программе. Новая русская нация формируется в сетевом хаосе, где нет авторитетов и есть лишь равные, где нет приказа, но есть убеждение, где нет покорности спускаемым сверху идеологемам, но есть страстное обсуждение, есть мнение, есть спор, есть контакт, есть живое человеческое я».

Собственно, этот хаос был возможен только потому, что ЧекФед был неспособен/не видел смысла блокировать доступ к западным социальным и платежным сетям, а Запад тоже не выделял русских из общей массы глобализированного человечества. Русская мысль жила в тех щелях, до которых не могла дотянуться российская гэбуха и которые не бетонировали западники. Очевидно, ситуация изменилась.

В мае 2022-го один микроблогер в тексте «Священное Предание русской нации: «Спутник» будет жить вечно?» написал следующее:

«То, что сейчас происходит в мире, можно определить, как распад единого технологического пространства, сложившегося в условиях тридцатилетней политической гегемонии США <…> В чем, собственно, проблема? Видите ли, русский национализм (в нынешних условиях термин можно потихоньку заменять на дефиницию «русская нация») формировался в очень специфических условиях: под жестким давлением репрессивного аппарата РФ и с опорой на платформы, находившиеся за пределами ее юрисдикции. Сама жизнь заставляла русских быть более технически грамотными и передовыми, чем РФ», – пруф тут.

Ошибся микроблогер: не только РФ стала на пути несущегося грузовика исторического регресса с отказавшими тормозами. Лягушатники тоже решили принять участие в спецолимпиаде. Ну да ладно, не это важно.

Разрушение глобального цифрового пространства ставит нас перед очень тяжелыми вызовами:
– потерей огромных массивов данных;
– потерей хоть какой-то защиты от репрессивной активности старых советских пидорасов вечно молодых брежневских комсомольцев;
– потерей доступа к новому гуманитарному знанию (с учётом того, что происходит с белыми на Западе – очень условная утрата).

Что это значит в практическом смысле? Во-первых, наступает время умных текстов и эзопова языка. Перед лицом нарастающей деаномизации придется выражаться мягче и мудренее. Прямые тексты будут доводить автора до цугундера. Впрочем, пламенные призывы девяностых, нулевых, десятых - и так не принесли нам существенной пользы.

С другой стороны, история показывает, что цензура идет вслед за критиками. Так что докапывание до авторов и их смыслов будет постепенно углубляться; взявшись копать, долбоебы не останавливаются, и потому все может быть очень печально.

Во-вторых, встает в полный рост задача сохранения накопленного знания и выработанных подходов. Сохранения наследия Крылова и Просвирнина. По сути, нам нужны архивы, которые можно передавать в кругу единомышленников, раз уж возможности распространения в массах будут сокращаться. Русская мысль должна пережить Великое Отключение Интернета, о котором шутил(?) Егор.

Вообще, западная цивилизация прошла уже через несколько этапов борьбы с инакомыслием/новым знанием. Первый - когда Католическая церковь пыталась бороться с реформацией. В 1529 году был издан первый Индекс запрещенных книг – самый старый аналог списков Роскомпозора. Каковы были итоги этой борьбы - известно: католичество потерпело серию поражений, сохранилось на половине Европы, но больше никогда не являлось доминирующей силой.

www.group-telegram.com/it/So_Pogrom_Spoke.com/807

4.5K viewsedited  Aug 24 at 23:23

Если же говорить серьезно, то происходит дальнейшее разрушение глобальной информационно-финансовой системы. Того пространства, в котором началось формирование новой русской нации, о чем в свое время писал Егор Погром.

«Старые нации формировали школы по утвержденной сверху программе. Новая русская нация формируется в сетевом хаосе, где нет авторитетов и есть лишь равные, где нет приказа, но есть убеждение, где нет покорности спускаемым сверху идеологемам, но есть страстное обсуждение, есть мнение, есть спор, есть контакт, есть живое человеческое я».

Собственно, этот хаос был возможен только потому, что ЧекФед был неспособен/не видел смысла блокировать доступ к западным социальным и платежным сетям, а Запад тоже не выделял русских из общей массы глобализированного человечества. Русская мысль жила в тех щелях, до которых не могла дотянуться российская гэбуха и которые не бетонировали западники. Очевидно, ситуация изменилась.

В мае 2022-го один микроблогер в тексте «Священное Предание русской нации: «Спутник» будет жить вечно?» написал следующее:

«То, что сейчас происходит в мире, можно определить, как распад единого технологического пространства, сложившегося в условиях тридцатилетней политической гегемонии США <…> В чем, собственно, проблема? Видите ли, русский национализм (в нынешних условиях термин можно потихоньку заменять на дефиницию «русская нация») формировался в очень специфических условиях: под жестким давлением репрессивного аппарата РФ и с опорой на платформы, находившиеся за пределами ее юрисдикции. Сама жизнь заставляла русских быть более технически грамотными и передовыми, чем РФ», – пруф тут.

Ошибся микроблогер: не только РФ стала на пути несущегося грузовика исторического регресса с отказавшими тормозами. Лягушатники тоже решили принять участие в спецолимпиаде. Ну да ладно, не это важно.

Разрушение глобального цифрового пространства ставит нас перед очень тяжелыми вызовами:
– потерей огромных массивов данных;
– потерей хоть какой-то защиты от репрессивной активности старых советских пидорасов вечно молодых брежневских комсомольцев;
– потерей доступа к новому гуманитарному знанию (с учётом того, что происходит с белыми на Западе – очень условная утрата).

Что это значит в практическом смысле? Во-первых, наступает время умных текстов и эзопова языка. Перед лицом нарастающей деаномизации придется выражаться мягче и мудренее. Прямые тексты будут доводить автора до цугундера. Впрочем, пламенные призывы девяностых, нулевых, десятых - и так не принесли нам существенной пользы.

С другой стороны, история показывает, что цензура идет вслед за критиками. Так что докапывание до авторов и их смыслов будет постепенно углубляться; взявшись копать, долбоебы не останавливаются, и потому все может быть очень печально.

Во-вторых, встает в полный рост задача сохранения накопленного знания и выработанных подходов. Сохранения наследия Крылова и Просвирнина. По сути, нам нужны архивы, которые можно передавать в кругу единомышленников, раз уж возможности распространения в массах будут сокращаться. Русская мысль должна пережить Великое Отключение Интернета, о котором шутил(?) Егор.

Вообще, западная цивилизация прошла уже через несколько этапов борьбы с инакомыслием/новым знанием. Первый - когда Католическая церковь пыталась бороться с реформацией. В 1529 году был издан первый Индекс запрещенных книг – самый старый аналог списков Роскомпозора. Каковы были итоги этой борьбы - известно: католичество потерпело серию поражений, сохранилось на половине Европы, но больше никогда не являлось доминирующей силой.

BY Thus spoke Pogrom