Сохранение российского военного присутствия в Сирии остается центральным вопросом для Москвы в рамках ближневосточного вектора внешней политики. Комментариев на этот счёт с сирийской стороны пока не поступало, а опираться придётся именно на них.
Если Россия не сможет сохранить свои военные активы в Тартусе и Латакии в виде баз, логистических узлов, заправочных станций, то поставка вооружений и отправка войск на африканский континент может несколько осложниться. В долгосрочной перспективе это способно свести присутствие России на Ближнем Востоке и в Африке к минимуму, так как поддержание крупного контингента будет требовать больших расходов. В частности, тяжелые, загруженные транспортные средства, не смогут преодолеть столь большие расстояния без остановок.
Более того, роль военно-морских сил также заключается в защите глобальных цепочек поставок и собственного торгового флота. В связи с западными санкциями, ограничивающими коммерческие судоходные операции в Россию и из России, Москва все больше подвергается риску, что суда под российским флагом могут оказаться объектом внешнего давления: от несанкционированного досмотра до каперства.
Обращает на себя внимание и то, что Россия по вопросу сохранения своего присутствия действует с большой осторожностью. Москва очень внимательно следит за ситуацией в Сирии, поддерживая контакты со всеми сирийскими оппозиционными группами, вплоть до того, что на днях Россия установила контакты с политическим комитетом «Хайат Тахрир аш-Шам» (запрещена в РФ).
Сохранение российского военного присутствия в Сирии остается центральным вопросом для Москвы в рамках ближневосточного вектора внешней политики. Комментариев на этот счёт с сирийской стороны пока не поступало, а опираться придётся именно на них.
Если Россия не сможет сохранить свои военные активы в Тартусе и Латакии в виде баз, логистических узлов, заправочных станций, то поставка вооружений и отправка войск на африканский континент может несколько осложниться. В долгосрочной перспективе это способно свести присутствие России на Ближнем Востоке и в Африке к минимуму, так как поддержание крупного контингента будет требовать больших расходов. В частности, тяжелые, загруженные транспортные средства, не смогут преодолеть столь большие расстояния без остановок.
Более того, роль военно-морских сил также заключается в защите глобальных цепочек поставок и собственного торгового флота. В связи с западными санкциями, ограничивающими коммерческие судоходные операции в Россию и из России, Москва все больше подвергается риску, что суда под российским флагом могут оказаться объектом внешнего давления: от несанкционированного досмотра до каперства.
Обращает на себя внимание и то, что Россия по вопросу сохранения своего присутствия действует с большой осторожностью. Москва очень внимательно следит за ситуацией в Сирии, поддерживая контакты со всеми сирийскими оппозиционными группами, вплоть до того, что на днях Россия установила контакты с политическим комитетом «Хайат Тахрир аш-Шам» (запрещена в РФ).
Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats.
from it
