Лексикон прописных истин

Экспатриация интерпеллятора

Листая в целом не интересную книгу Перри Андерсона о понятии «гегемония» в политических науках, смог сформулировать, в чем же состоит опасность левых идей для сильных мира сего. Левый интеллектуал (да и правый в принципе тоже) знает, кого нужно убрать, чтобы все изменилось (это список из четырехзначного числа имен; и нет, это не абстрактные «олигархи»). На примере аргентинского политолога Эрнесто Лаклау Андерсон показывает, как выглядит левая идеология, из которой вытравлен любой намек на опасность для правящего слоя:

Чтобы пойти вперед, нужно было освободиться от всех пережитков классового эссенциализма <…> Не интересы создают основу для идеологий — скорее уж дискурсы создают субъект-позиции (слово-то какое!), и сегодня целью должен быть не социализм, а «радикальная демократия», одним из аспектов которой станет социализм (поскольку капитализм порождает отношения недемократического подчинения), а не, наоборот, демократия — аспектом социализма. (с. 144)

Как работают с такими интеллектуалами? Когда те демонстрируют свою осведомленность в происходящем (т.е. знание конкретных имен), их либо убирают, либо приглашают на Остров, чтобы вместо составления списков они могли заняться левоинтеллектуальным словоблудием:

Гегемония [в работах Лаклау] появляется в качестве стратегии без топографии. Хотя национально-народное выдвигается как главная цель, его не сопровождает никакое описание национальной сцены. Поражает контраст с анализом перонизма в Аргентине, проведенным Лаклау до того, как он пришел к постмарксизму, — анализом образцовой глубины и детальности. Несомненно, частично эта перемена объясняется экспатриацией (в Лондон — прим.), и именно такая перемена позволила этой лишенной корней стратегии так хорошо разойтись (на этом моменте те, кто в теме, понимающе улыбнутся). Но здесь была задействована и особая концептуальная логика. Как только гегемония стала по определению популистской, больше не нужно было уточнять характеристики социальной шахматной доски. «Язык популистского дискурса, будь он левым или правым, всегда должен оставаться неточным и колеблющимся», — отметил Лаклау, однако эта «размытость и неточность» не является когнитивным пробелом, поскольку социальная реальность сама предельно разнородна и подвижна. <...> Самым размытым и неопределенным для популистского разума неизменно оказывается значит идентификация противника, поскольку описать его слишком точно или реалистично рисковать тем, что сеть гегемонических интерпелляций (!!) будет заброшена слишком недалеко, обнажив эту риторику в качестве фикции. <...> В конструкции Лаклау и Муфф верхи практически исчезли, растворившись в абстракциях и став попусту «институтами» или «институциональной системой», которая далее никак не уточняется <...> Гегемонической унификации [народа] противостоит институциональная дифференциация, то есть теневое разделение и правление, которое остается анонимным. (с. 146-149)

Действительно, рассуждения об «институциональной системе», «радикальной демократии» и «гегемонических интерпелляциях» оказывают субалтернам невероятную поддержку в их борьбе за улучшение жизни. По поводу последних Андерсон иронизирует: «где всё решают интерпелляции, у определений мало веса» (с. 149). Интерпелляция — эталонное buzz-word из лексикона не склонного к внятным определениям структуралистского марксиста Луи Альтюссера, славного своей неясностью даже среди прочих французских интеллектуалов. О самом же Лаклау можно почитать вот тут: Ernesto Laclau, el ideólogo de la Argentina dividida.
#концепты #french_practice

www.group-telegram.com/it/analogii_i_genealogii.com/283

1.0K viewsedited  Sep 18, 2023 at 10:36

Экспатриация интерпеллятора

Листая в целом не интересную книгу Перри Андерсона о понятии «гегемония» в политических науках, смог сформулировать, в чем же состоит опасность левых идей для сильных мира сего. Левый интеллектуал (да и правый в принципе тоже) знает, кого нужно убрать, чтобы все изменилось (это список из четырехзначного числа имен; и нет, это не абстрактные «олигархи»). На примере аргентинского политолога Эрнесто Лаклау Андерсон показывает, как выглядит левая идеология, из которой вытравлен любой намек на опасность для правящего слоя:

Чтобы пойти вперед, нужно было освободиться от всех пережитков классового эссенциализма <…> Не интересы создают основу для идеологий — скорее уж дискурсы создают субъект-позиции (слово-то какое!), и сегодня целью должен быть не социализм, а «радикальная демократия», одним из аспектов которой станет социализм (поскольку капитализм порождает отношения недемократического подчинения), а не, наоборот, демократия — аспектом социализма. (с. 144)

Как работают с такими интеллектуалами? Когда те демонстрируют свою осведомленность в происходящем (т.е. знание конкретных имен), их либо убирают, либо приглашают на Остров, чтобы вместо составления списков они могли заняться левоинтеллектуальным словоблудием:

Гегемония [в работах Лаклау] появляется в качестве стратегии без топографии. Хотя национально-народное выдвигается как главная цель, его не сопровождает никакое описание национальной сцены. Поражает контраст с анализом перонизма в Аргентине, проведенным Лаклау до того, как он пришел к постмарксизму, — анализом образцовой глубины и детальности. Несомненно, частично эта перемена объясняется экспатриацией (в Лондон — прим.), и именно такая перемена позволила этой лишенной корней стратегии так хорошо разойтись (на этом моменте те, кто в теме, понимающе улыбнутся). Но здесь была задействована и особая концептуальная логика. Как только гегемония стала по определению популистской, больше не нужно было уточнять характеристики социальной шахматной доски. «Язык популистского дискурса, будь он левым или правым, всегда должен оставаться неточным и колеблющимся», — отметил Лаклау, однако эта «размытость и неточность» не является когнитивным пробелом, поскольку социальная реальность сама предельно разнородна и подвижна. <...> Самым размытым и неопределенным для популистского разума неизменно оказывается значит идентификация противника, поскольку описать его слишком точно или реалистично рисковать тем, что сеть гегемонических интерпелляций (!!) будет заброшена слишком недалеко, обнажив эту риторику в качестве фикции. <...> В конструкции Лаклау и Муфф верхи практически исчезли, растворившись в абстракциях и став попусту «институтами» или «институциональной системой», которая далее никак не уточняется <...> Гегемонической унификации [народа] противостоит институциональная дифференциация, то есть теневое разделение и правление, которое остается анонимным. (с. 146-149)

Действительно, рассуждения об «институциональной системе», «радикальной демократии» и «гегемонических интерпелляциях» оказывают субалтернам невероятную поддержку в их борьбе за улучшение жизни. По поводу последних Андерсон иронизирует: «где всё решают интерпелляции, у определений мало веса» (с. 149). Интерпелляция — эталонное buzz-word из лексикона не склонного к внятным определениям структуралистского марксиста Луи Альтюссера, славного своей неясностью даже среди прочих французских интеллектуалов. О самом же Лаклау можно почитать вот тут: Ernesto Laclau, el ideólogo de la Argentina dividida.
#концепты #french_practice

BY Лексикон прописных истин