«Мы можем относиться и к молитвам святых, которые читаем в частном порядке, и к богослужебным молитвам так, как (если возможно такое сравнение) соучаствуем в музыке великих композиторов. Мы ее слушаем с полной открытостью сердца, ума, чувствительности нашей, мы воспринимаем ее в той мере, в какой сами уже созрели, в той мере, в какой в нас уже дрожат струны, которых касается эта музыка. Но конечно, каждый раз мы приобщаемся тому, что слышим, в разной мере: в один день мы глубоко переживаем нечто, а в другой раз, когда хотим вернуться к этому переживанию, та же музыка или те же самые слова не вызывают никакого отклика в нашей душе, в этот момент наша душа на это не отзывается. Есть нечто другое, вероятно, на что она отзовется, но не это».
«Мы можем относиться и к молитвам святых, которые читаем в частном порядке, и к богослужебным молитвам так, как (если возможно такое сравнение) соучаствуем в музыке великих композиторов. Мы ее слушаем с полной открытостью сердца, ума, чувствительности нашей, мы воспринимаем ее в той мере, в какой сами уже созрели, в той мере, в какой в нас уже дрожат струны, которых касается эта музыка. Но конечно, каждый раз мы приобщаемся тому, что слышим, в разной мере: в один день мы глубоко переживаем нечто, а в другой раз, когда хотим вернуться к этому переживанию, та же музыка или те же самые слова не вызывают никакого отклика в нашей душе, в этот момент наша душа на это не отзывается. Есть нечто другое, вероятно, на что она отзовется, но не это».
Митрополит Антоний Сурожский
BY Друзья Фонда «Духовное наследие митр. Антония Сурожского»
In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements.
from it
