Telegram Group & Telegram Channel
​​Исламский террор в Мангейме

Тема недели — нападение с ножом на критика ислама и писателя правого толка Михаэля Штюрценбергера. Попытка убийства произошла на рыночной площади Мангейма, которая по иронии судьбы является «зоной, свободной от оружия». 25-летний афганец по имени Сулейман, известный своими угрозами в Твиттере, ранил ножом не только Штюрценбергера, но еще пять человек, включая полицейского.

Видео с места происшествия вызвали шквал критики, так как вмешавшийся полицейский изначально обезвредил не того человека, освободив поваленного террориста, за что позднее поплатился ранением в шею. Однако другие ракурсы усугубляют картину: на месте присутствовало как минимум семь офицеров полиции, а одна из девушек в форме начала убегать.

Михаэль Штюрценбергер, родившийся в 1964 году, начал свою политическую карьеру на рубеже тысячелетий в качестве пресс-секретаря Мюнхенского ХСС (CSU). Он радикализовался после смерти товарища в результате исламистского теракта в Мумбаи в 2008 году и покинул игнорирующую угрозу партию в 2011 году, стал интересоваться историей и публично выступать против «ползучей исламизации Германии».

Баварское управление по защите конституции классифицировало Штюрценбергера как «исламофоба» и «теоретика заговора», видя в нем потенциальную угрозу конституционному порядку страны. Действительность, впрочем, скорее оказалась на стороне Штюрценбергера: недавние выступления молодых мусульман в Гамбурге за установление Халифата обличают реальность опасности, о которой годами говорил «неудобный» для многих активист. Несмотря на многочисленные угрозы и встречу с насилием, Штюрценбергер не находился под усиленной охраной полиции.

Симптоматична также реакция немецких медиа. Репортаж о трагичных событиях в Мангейме продлился, например, на Tagesschau в общей сложности 1 минуту 40 секунд. Для сравнения: репортаж о молодёжи с Зюльта, кричавшей «иностранцы вон», длился 2 минуты 12 секунд. WDR, в свою очередь, полностью замазал фигуру нападающего на видео. Лица отдыхающих на Зюльте канал открыто транслировал якобы из общественного интереса. Каждое из СМИ государственной сетки вещания (ÖRR), с одной стороны, систематически характеризовало жертву как «правого популиста» и «исламофоба». С другой, политкорректная и идеологически ангажированная редакторская политика не позволила журналистам увидеть очевидного: религиозный мотив нападения.

Случай закономерно обострил политические дебаты как об общественной безопасности, так и безответственной миграционной политике правительства: в прошлом году был побит рекорд по выдаче немецких паспортов, обладателями которых в основном стали выходцы из Сирии, Турции, Ирака и Афганистана. Также выросла криминальная статистика, в частности, — нападения с ножом.

Диагностировать и тем более начать бороться с проблемой, однако, мешают идеологические убеждения и нерешительность правящей коалиции «Светофор». Министр внутренних дел Нэнси Фезер (SPD), например, главной угрозой в Германии по-прежнему считает «правый экстремизм».



group-telegram.com/bundeskanzlerRU/1496
Create:
Last Update:

​​Исламский террор в Мангейме

Тема недели — нападение с ножом на критика ислама и писателя правого толка Михаэля Штюрценбергера. Попытка убийства произошла на рыночной площади Мангейма, которая по иронии судьбы является «зоной, свободной от оружия». 25-летний афганец по имени Сулейман, известный своими угрозами в Твиттере, ранил ножом не только Штюрценбергера, но еще пять человек, включая полицейского.

Видео с места происшествия вызвали шквал критики, так как вмешавшийся полицейский изначально обезвредил не того человека, освободив поваленного террориста, за что позднее поплатился ранением в шею. Однако другие ракурсы усугубляют картину: на месте присутствовало как минимум семь офицеров полиции, а одна из девушек в форме начала убегать.

Михаэль Штюрценбергер, родившийся в 1964 году, начал свою политическую карьеру на рубеже тысячелетий в качестве пресс-секретаря Мюнхенского ХСС (CSU). Он радикализовался после смерти товарища в результате исламистского теракта в Мумбаи в 2008 году и покинул игнорирующую угрозу партию в 2011 году, стал интересоваться историей и публично выступать против «ползучей исламизации Германии».

Баварское управление по защите конституции классифицировало Штюрценбергера как «исламофоба» и «теоретика заговора», видя в нем потенциальную угрозу конституционному порядку страны. Действительность, впрочем, скорее оказалась на стороне Штюрценбергера: недавние выступления молодых мусульман в Гамбурге за установление Халифата обличают реальность опасности, о которой годами говорил «неудобный» для многих активист. Несмотря на многочисленные угрозы и встречу с насилием, Штюрценбергер не находился под усиленной охраной полиции.

Симптоматична также реакция немецких медиа. Репортаж о трагичных событиях в Мангейме продлился, например, на Tagesschau в общей сложности 1 минуту 40 секунд. Для сравнения: репортаж о молодёжи с Зюльта, кричавшей «иностранцы вон», длился 2 минуты 12 секунд. WDR, в свою очередь, полностью замазал фигуру нападающего на видео. Лица отдыхающих на Зюльте канал открыто транслировал якобы из общественного интереса. Каждое из СМИ государственной сетки вещания (ÖRR), с одной стороны, систематически характеризовало жертву как «правого популиста» и «исламофоба». С другой, политкорректная и идеологически ангажированная редакторская политика не позволила журналистам увидеть очевидного: религиозный мотив нападения.

Случай закономерно обострил политические дебаты как об общественной безопасности, так и безответственной миграционной политике правительства: в прошлом году был побит рекорд по выдаче немецких паспортов, обладателями которых в основном стали выходцы из Сирии, Турции, Ирака и Афганистана. Также выросла криминальная статистика, в частности, — нападения с ножом.

Диагностировать и тем более начать бороться с проблемой, однако, мешают идеологические убеждения и нерешительность правящей коалиции «Светофор». Министр внутренних дел Нэнси Фезер (SPD), например, главной угрозой в Германии по-прежнему считает «правый экстремизм».

BY Бундесканцлер




Share with your friend now:
group-telegram.com/bundeskanzlerRU/1496

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

In this regard, Sebi collaborated with the Telecom Regulatory Authority of India (TRAI) to reduce the vulnerability of the securities market to manipulation through misuse of mass communication medium like bulk SMS. "Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. The Russian invasion of Ukraine has been a driving force in markets for the past few weeks.
from it


Telegram Бундесканцлер
FROM American