…Все польские историки отмечают, что основные зверства в Лебрехтсдорфе начались в 1944 году, когда и погибли сотни узников. Малышей собрали в отдельной резервации – Ostjugendbewahrlager, «лагерь для подростков с Востока». Там их регулярно, ежедневно избивали – офицеры СС приказывали персоналу не иметь жалости к «детям бандитов». Заболевших тифом отселяли в отдельные бараки, где им не предоставляли медицинскую помощь, и больные быстро погибали. Польская пресса в шестидесятые-восьмидесятые годы XX века нередко публиковала интервью с узниками Потулице, один из них рассказал – за какую-то провинность охранники СС утопили трёх детей в возрасте примерно семи лет в канаве. Те пытались выбраться, немцы смеялись, и кидали в малышей кирпичи. Польша выступает против определения Лебрехтсдорфа как «транзитного и трудового» лагеря: поскольку там были реализованы все методы геноцида для умерщвления узников. Однако, власти ФРГ не признают Потулице концлагерем, и не выплачивают бывшим заключённым пенсии по инвалидности: если лагерь определён как «транзитный», компенсации куда меньше. Объяснения такие – газовых камер в Потулице не было, крематориев тоже, и, стало быть, там всё не так ужасно. А то, что в братских могилах обнаружены сотни детских костей, для бюрократов из ФРГ значения не имеет. Выжившие узники Потулице неустанно пишут письма в различные министерства Германии, требуя компенсаций. Но у меня пока не получилось узнать, решился ли вопрос положительно.
«Будут гореть в аду»
…Я вновь иду среди крестов, и беззвучно шевелю губами, читая имена белорусских, украинских и русских детей. Каждый раз в голову приходят мысли – кто знает, кого именно здесь замучила охрана, не дав им шанса повзрослеть? Кем мёртвые малыши стали бы, если бы выжили? Может быть, новым Айвазовским, Булгаковым, Шаляпиным, Пушкиным? Скольких талантов, будущих поэтов, писателей, певцов, художников мы лишились в той войне? «Когда приходишь на детское кладбище, у тебя впечатление, что перед тобой что-то неестественное, - вздыхает независимый польский журналист Мачей Вишневский. – В чём могут быть виновны маленькие дети? Я понятия не имею. Трудно представить кого-то более невинного, чем ребёнок. Это просто шок – ровные ряды могил, три года, пять лет, год. Все те люди, пытающиеся сделать вид, что такого не было, стереть эту память – они будут гореть в аду, я здесь абсолютно уверен. Их проклянут. В Потулице фашистские ублюдки убили много детей партизан из Белоруссии и России. На кладбище установлена табличка: тут найдены детские останки, более 500 человек, и что возможно, эти малыши из СССР. Но одним предложением память о них не вернёшь». Я с ним полностью согласен. Мерзавцы из СС не просто убивали - они наслаждались их смертью, получали удовольствие от издевательств. И кто предугадает, сколько бы ещё детей погибло здесь, не прекрати концлагерь Лебрехтсдорф свою работу? 21 января 1945 года эсэсовская охрана в панике сожгла документы и сбежала, а в бараках перестали убивать. И остановил этот чудовищный ужас советский солдат.
…Все польские историки отмечают, что основные зверства в Лебрехтсдорфе начались в 1944 году, когда и погибли сотни узников. Малышей собрали в отдельной резервации – Ostjugendbewahrlager, «лагерь для подростков с Востока». Там их регулярно, ежедневно избивали – офицеры СС приказывали персоналу не иметь жалости к «детям бандитов». Заболевших тифом отселяли в отдельные бараки, где им не предоставляли медицинскую помощь, и больные быстро погибали. Польская пресса в шестидесятые-восьмидесятые годы XX века нередко публиковала интервью с узниками Потулице, один из них рассказал – за какую-то провинность охранники СС утопили трёх детей в возрасте примерно семи лет в канаве. Те пытались выбраться, немцы смеялись, и кидали в малышей кирпичи. Польша выступает против определения Лебрехтсдорфа как «транзитного и трудового» лагеря: поскольку там были реализованы все методы геноцида для умерщвления узников. Однако, власти ФРГ не признают Потулице концлагерем, и не выплачивают бывшим заключённым пенсии по инвалидности: если лагерь определён как «транзитный», компенсации куда меньше. Объяснения такие – газовых камер в Потулице не было, крематориев тоже, и, стало быть, там всё не так ужасно. А то, что в братских могилах обнаружены сотни детских костей, для бюрократов из ФРГ значения не имеет. Выжившие узники Потулице неустанно пишут письма в различные министерства Германии, требуя компенсаций. Но у меня пока не получилось узнать, решился ли вопрос положительно.
«Будут гореть в аду»
…Я вновь иду среди крестов, и беззвучно шевелю губами, читая имена белорусских, украинских и русских детей. Каждый раз в голову приходят мысли – кто знает, кого именно здесь замучила охрана, не дав им шанса повзрослеть? Кем мёртвые малыши стали бы, если бы выжили? Может быть, новым Айвазовским, Булгаковым, Шаляпиным, Пушкиным? Скольких талантов, будущих поэтов, писателей, певцов, художников мы лишились в той войне? «Когда приходишь на детское кладбище, у тебя впечатление, что перед тобой что-то неестественное, - вздыхает независимый польский журналист Мачей Вишневский. – В чём могут быть виновны маленькие дети? Я понятия не имею. Трудно представить кого-то более невинного, чем ребёнок. Это просто шок – ровные ряды могил, три года, пять лет, год. Все те люди, пытающиеся сделать вид, что такого не было, стереть эту память – они будут гореть в аду, я здесь абсолютно уверен. Их проклянут. В Потулице фашистские ублюдки убили много детей партизан из Белоруссии и России. На кладбище установлена табличка: тут найдены детские останки, более 500 человек, и что возможно, эти малыши из СССР. Но одним предложением память о них не вернёшь». Я с ним полностью согласен. Мерзавцы из СС не просто убивали - они наслаждались их смертью, получали удовольствие от издевательств. И кто предугадает, сколько бы ещё детей погибло здесь, не прекрати концлагерь Лебрехтсдорф свою работу? 21 января 1945 года эсэсовская охрана в панике сожгла документы и сбежала, а в бараках перестали убивать. И остановил этот чудовищный ужас советский солдат.
However, the perpetrators of such frauds are now adopting new methods and technologies to defraud the investors. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country.
from it
