Рвется пространство Тушей железной Поезда. Желтые размываются Фонари. Нет корней у них, фонарей, А пускать - поздно. Только кивай Да на дорогу смотри.
Иди ко мне Через рельсы и шпалы. Иди ко мне Через поле минное. Иди По гниющей листве опалой, Иди ко мне, милый.
Слово "ждать" На вкус отдаёт железом, Словно кровь в студеной воде. Дорога на теле земли - Порезом. Поезд распластан Мимо "здесь" и "нигде".
Я пишу в надежде На Небесную Новороссию, Где все будет правильно И мы с тобой будем вдвоем. Зимние звезды Над степью Легли россыпью. Небо раскрыто, Словно большой проем.
Слово "жди" невесомое, Словно бабочки трупик, Ссохшийся между двумя деревянными рамами. Фонари погаснут. Поздний рассвет наступит. Небо откроется кровоточивыми ранами.
Как же свет фонарный Размывается по деревьям, Застывает на их ветвях Золотой гущей. Поезд рассосредотачивается По деревням И пустым лесам, До весны ждущим.
Рвется пространство Тушей железной Поезда. Желтые размываются Фонари. Нет корней у них, фонарей, А пускать - поздно. Только кивай Да на дорогу смотри.
Иди ко мне Через рельсы и шпалы. Иди ко мне Через поле минное. Иди По гниющей листве опалой, Иди ко мне, милый.
Слово "ждать" На вкус отдаёт железом, Словно кровь в студеной воде. Дорога на теле земли - Порезом. Поезд распластан Мимо "здесь" и "нигде".
Я пишу в надежде На Небесную Новороссию, Где все будет правильно И мы с тобой будем вдвоем. Зимние звезды Над степью Легли россыпью. Небо раскрыто, Словно большой проем.
Слово "жди" невесомое, Словно бабочки трупик, Ссохшийся между двумя деревянными рамами. Фонари погаснут. Поздний рассвет наступит. Небо откроется кровоточивыми ранами.
Как же свет фонарный Размывается по деревьям, Застывает на их ветвях Золотой гущей. Поезд рассосредотачивается По деревням И пустым лесам, До весны ждущим.
Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup.
from it
