Интересные факты о сериалах мы все сегодня ищем в интернете, но книга про «Офис» Энди Грина из журнала Rolling Stone интересна не только подборкой фактов. Хотя и это тоже — заправка, где Джим сделал предложение Пэм, была сделанной с нуля декорацией, шоураннеры хотели сбросить с Ниагарского водопада лошадь (Стив Карелл сказал: «Ребята, я люблю вас, но это мультяшная шутка, это реальная деградация, я против»), вместо Спейдера роль нового босса мог сыграть Гандольфини, а эпизод «Снятие стресса», где Дуайт сымитировал пожар, сняли специально к Супербоулу. Книга раскрывает «кухню» «Офиса», показывает роль сценаристов, операторов, гримеров и других членов команды, убедительно объясняет, почему этот сериал великий. Что за девять лет все стали настоящей семьей (про прощание съемочной группы с Кареллом даже читать больно), понятно и без книги Грина, но она помогает понять другую, не менее важную вещь: «Офис» получился, потому что все, кто его создавал, кайфовали от того, что творят, и были профессионалами своего дела.
Интересные факты о сериалах мы все сегодня ищем в интернете, но книга про «Офис» Энди Грина из журнала Rolling Stone интересна не только подборкой фактов. Хотя и это тоже — заправка, где Джим сделал предложение Пэм, была сделанной с нуля декорацией, шоураннеры хотели сбросить с Ниагарского водопада лошадь (Стив Карелл сказал: «Ребята, я люблю вас, но это мультяшная шутка, это реальная деградация, я против»), вместо Спейдера роль нового босса мог сыграть Гандольфини, а эпизод «Снятие стресса», где Дуайт сымитировал пожар, сняли специально к Супербоулу. Книга раскрывает «кухню» «Офиса», показывает роль сценаристов, операторов, гримеров и других членов команды, убедительно объясняет, почему этот сериал великий. Что за девять лет все стали настоящей семьей (про прощание съемочной группы с Кареллом даже читать больно), понятно и без книги Грина, но она помогает понять другую, не менее важную вещь: «Офис» получился, потому что все, кто его создавал, кайфовали от того, что творят, и были профессионалами своего дела.
In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Stocks closed in the red Friday as investors weighed upbeat remarks from Russian President Vladimir Putin about diplomatic discussions with Ukraine against a weaker-than-expected print on U.S. consumer sentiment. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later.
from it
