- Структуры Владимира Лисина, основного владельца Новолипецкого металлургического комбината (НЛМК), закрыли сделку по покупке АО "Прогресс".
- Бенефициары "Прогресса" — Ольга Белявцева, а также Светлана и Нина Борцовы — сами инициировали поиск покупателя на свой актив.
- Ранее компания запускала процесс подбора новых инвесторов в 2011 и 2017, но успехом попытки не закончились.
- В этот раз сумма сделки могла составить 65-70 млрд руб., что учитывает силу брендов "Прогресса" и его абсолютное лидерство в ряде категорий детского питания.
- Эта сумма в восемь раз больше EBITDA приобретенной компании и почти вдвое больше ее выручки за 2023 (38 млрд руб.).
Зачем Лисину актив на FMCG-рынке
- Во-первых, человек с личным состоянием $26,6 млрд (третья строчка российского Forbes в 2024) может себе его позволить.
- Во-вторых, НЛМК владеет активами в агросекторе — производителем молока "Румелко", который активно скупает предприятия-конкуренты.
- Бренды "Прогресса" могут оказать синергический эффект на бизнес Лисина, поскольку их можно использовать для запуска новых продуктов в молочных категориях.
- Наконец, эта покупка — выгодная инвестиция. Рынок детского питания доходный, а его лидер "Прогресс" (36% рынка) отличается небольшой долговой нагрузкой и доходностью до 25% в год.
- Структуры Владимира Лисина, основного владельца Новолипецкого металлургического комбината (НЛМК), закрыли сделку по покупке АО "Прогресс".
- Бенефициары "Прогресса" — Ольга Белявцева, а также Светлана и Нина Борцовы — сами инициировали поиск покупателя на свой актив.
- Ранее компания запускала процесс подбора новых инвесторов в 2011 и 2017, но успехом попытки не закончились.
- В этот раз сумма сделки могла составить 65-70 млрд руб., что учитывает силу брендов "Прогресса" и его абсолютное лидерство в ряде категорий детского питания.
- Эта сумма в восемь раз больше EBITDA приобретенной компании и почти вдвое больше ее выручки за 2023 (38 млрд руб.).
Зачем Лисину актив на FMCG-рынке
- Во-первых, человек с личным состоянием $26,6 млрд (третья строчка российского Forbes в 2024) может себе его позволить.
- Во-вторых, НЛМК владеет активами в агросекторе — производителем молока "Румелко", который активно скупает предприятия-конкуренты.
- Бренды "Прогресса" могут оказать синергический эффект на бизнес Лисина, поскольку их можно использовать для запуска новых продуктов в молочных категориях.
- Наконец, эта покупка — выгодная инвестиция. Рынок детского питания доходный, а его лидер "Прогресс" (36% рынка) отличается небольшой долговой нагрузкой и доходностью до 25% в год.
The S&P 500 fell 1.3% to 4,204.36, and the Dow Jones Industrial Average was down 0.7% to 32,943.33. The Dow posted a fifth straight weekly loss — its longest losing streak since 2019. The Nasdaq Composite tumbled 2.2% to 12,843.81. Though all three indexes opened in the green, stocks took a turn after a new report showed U.S. consumer sentiment deteriorated more than expected in early March as consumers' inflation expectations soared to the highest since 1981. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup.
from it
