Обсуждая моральную мотивацию, можно задаться двумя похожими, хотя по существу и очень разными вопросами. Первый таков – что мотивирует людей поступать согласно моральным предписаниям? Второй – что должно мотивировать людей поступать морально?
Первый вопрос – преимущественно эмпирический и дескриптивный. О том, как оно есть, что на практике мотивирует людей поступать морально. Второй – нормативный. О том, какая мотивация не противоречит или не портит моральности поступка.
Небольшая разница в постановке вопросов создает и разные смысловые оттенки для «мотивации». В первом случае речь о фактически любых факторах, которые коррелируют с моральным поведением. Это мотивация во вне-субъективном смысле – буквально давление условий, мотивирующее субъекта к тем или иным действиям. Второй вопрос, как кажется, подразумевает разговор о персональной мотивации – о том, какие субъективно доступные соображения должны быть поводом поступить так, а не иначе. Неудивительно, что персональная мотивация ярче заметна там, где она проявляется в поступках, идущих против объективного давления условий.
В пылу споров о морали вопросы с легкостью смешиваются. С одним из примеров такого смешения вы наверняка сталкивались, когда слышали о том, что мораль невозможна без религии. Подобный взгляд нередко устроен так, что из представления о том, что религия фактически мотивирует людей поступать морально, выводится, что моральный поступок должен мотивироваться религиозными соображениями.
В худшем случае перед нами порочный круг. В лучшем – энтимема с пропущенной посылкой о том, что моральный поступок должен мотивироваться тем, что фактически мотивирует людей поступать морально. Такое сведение нормативного к дескриптивному проблематично, поскольку к числу наблюдаемых фактов о том, что может мотивировать людей поступать морально, относятся и всевозможные практики принуждения к добру под дулом пистолета. Думаете, сведение к абсурду? Нет, обычный левиафан Гоббса.
Однако было бы ошибкой считать персональную мотивацию и давление условий явлениями, которые никак не связаны. Персональная мотивация видоизменяется под давлением различных условий. Как и некоторые условия давят лишь в той степени, в которой они подкреплены силами персональной мотивации. Всё это не исключает того, что одному из явлений можно отдать приоритет. Как мне видится, моральные интерналисты склонны отдавать приоритет персональной мотивации, а экстерналисты – давлению условий.
Этот приоритет предполагает разную работ с данными о том, что способствует моральному поведению. Нюанс в том, что эксперименты из социальной психологии зачастую практически однозначно говорят в пользу большего влияния давления условий на поведение человека. Что это значит для интерналиста? Поскольку принципам персональной мотивации свойственно иметь «иммунитет» к давлению условий, то, зная о том, что эти условия собой представляют, теоретик-интерналист может правильно противопоставить должное сущему. Дескать, мотивирует вас вот это, но должно нечто совершенно иное.
Что это значит для экстерналиста? Из набора практик, фактически мотивирующих к моральному поведению, ему останется только выбирать наиболее соответствующие его представлениям о том, что должно мотивировать. Также, имея представления о должном, теоретик-экстерналист может предлагать альтернативы имеющемуся давлению условий.
С интуитивными моральными интерналистами и экстерналистами мы сталкиваемся ежедневно. Да и наша жизнь порой становится полем сражения того-как-есть с тем-как-надо. Обычная проблема – это смешение дескриптивного и нормативного, попытка выдать одно за другое. Поскольку в предельных случаях персональная мотивация и давление условий могут исключать друг друга, то полезно понимать, чему действительно отдается приоритет – что именно исключается из «всего хорошего», в пользу которого (как минимум, на словах) действует практически любой моральный агент.
Обсуждая моральную мотивацию, можно задаться двумя похожими, хотя по существу и очень разными вопросами. Первый таков – что мотивирует людей поступать согласно моральным предписаниям? Второй – что должно мотивировать людей поступать морально?
Первый вопрос – преимущественно эмпирический и дескриптивный. О том, как оно есть, что на практике мотивирует людей поступать морально. Второй – нормативный. О том, какая мотивация не противоречит или не портит моральности поступка.
Небольшая разница в постановке вопросов создает и разные смысловые оттенки для «мотивации». В первом случае речь о фактически любых факторах, которые коррелируют с моральным поведением. Это мотивация во вне-субъективном смысле – буквально давление условий, мотивирующее субъекта к тем или иным действиям. Второй вопрос, как кажется, подразумевает разговор о персональной мотивации – о том, какие субъективно доступные соображения должны быть поводом поступить так, а не иначе. Неудивительно, что персональная мотивация ярче заметна там, где она проявляется в поступках, идущих против объективного давления условий.
В пылу споров о морали вопросы с легкостью смешиваются. С одним из примеров такого смешения вы наверняка сталкивались, когда слышали о том, что мораль невозможна без религии. Подобный взгляд нередко устроен так, что из представления о том, что религия фактически мотивирует людей поступать морально, выводится, что моральный поступок должен мотивироваться религиозными соображениями.
В худшем случае перед нами порочный круг. В лучшем – энтимема с пропущенной посылкой о том, что моральный поступок должен мотивироваться тем, что фактически мотивирует людей поступать морально. Такое сведение нормативного к дескриптивному проблематично, поскольку к числу наблюдаемых фактов о том, что может мотивировать людей поступать морально, относятся и всевозможные практики принуждения к добру под дулом пистолета. Думаете, сведение к абсурду? Нет, обычный левиафан Гоббса.
Однако было бы ошибкой считать персональную мотивацию и давление условий явлениями, которые никак не связаны. Персональная мотивация видоизменяется под давлением различных условий. Как и некоторые условия давят лишь в той степени, в которой они подкреплены силами персональной мотивации. Всё это не исключает того, что одному из явлений можно отдать приоритет. Как мне видится, моральные интерналисты склонны отдавать приоритет персональной мотивации, а экстерналисты – давлению условий.
Этот приоритет предполагает разную работ с данными о том, что способствует моральному поведению. Нюанс в том, что эксперименты из социальной психологии зачастую практически однозначно говорят в пользу большего влияния давления условий на поведение человека. Что это значит для интерналиста? Поскольку принципам персональной мотивации свойственно иметь «иммунитет» к давлению условий, то, зная о том, что эти условия собой представляют, теоретик-интерналист может правильно противопоставить должное сущему. Дескать, мотивирует вас вот это, но должно нечто совершенно иное.
Что это значит для экстерналиста? Из набора практик, фактически мотивирующих к моральному поведению, ему останется только выбирать наиболее соответствующие его представлениям о том, что должно мотивировать. Также, имея представления о должном, теоретик-экстерналист может предлагать альтернативы имеющемуся давлению условий.
С интуитивными моральными интерналистами и экстерналистами мы сталкиваемся ежедневно. Да и наша жизнь порой становится полем сражения того-как-есть с тем-как-надо. Обычная проблема – это смешение дескриптивного и нормативного, попытка выдать одно за другое. Поскольку в предельных случаях персональная мотивация и давление условий могут исключать друг друга, то полезно понимать, чему действительно отдается приоритет – что именно исключается из «всего хорошего», в пользу которого (как минимум, на словах) действует практически любой моральный агент.
BY здесь были драконы
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"We as Ukrainians believe that the truth is on our side, whether it's truth that you're proclaiming about the war and everything else, why would you want to hide it?," he said. "We're seeing really dramatic moves, and it's all really tied to Ukraine right now, and in a secondary way, in terms of interest rates," Octavio Marenzi, CEO of Opimas, told Yahoo Finance Live on Thursday. "This war in Ukraine is going to give the Fed the ammunition, the cover that it needs, to not raise interest rates too quickly. And I think Jay Powell is a very tepid sort of inflation fighter and he's not going to do as much as he needs to do to get that under control. And this seems like an excuse to kick the can further down the road still and not do too much too soon." To that end, when files are actively downloading, a new icon now appears in the Search bar that users can tap to view and manage downloads, pause and resume all downloads or just individual items, and select one to increase its priority or view it in a chat. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts.
from it
