Сегодня круглая дата: 80 лет со дня смерти Викентия Викентиевича Вересаева (1867-1945), писателя, врача, а главное - переводчика Гомера и других древнегреческих поэтов. Настоящая его фамилия – Смидович, «Вересаев» - псевдоним. Он происходил из дворянской семьи, родился в Туле, учился в гимназии, где был лучшим учеником по древним языкам. Позднее Вересаев вспоминал, как учил латынь, превращая зубрежку в игру: когда нужно было выучить какую-то парадигму или длинный список исключений, он представлял себе, что в качестве полководца осаждает вражескую крепость, и многократно посылал своих воинов штурмовать ее, пока они победоносно не вступят в ее стены.

Вересаев не был филологом-классиком в полном смысле слова, хотя окончил историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета. Но, получив это образование, он поступил на медицинский факультет Дерптского университета, и в дальнейшем практиковал как врач, в том числе военврач (в этом качестве участвовал в русско-японской войне). Он разделял марксистские взгляды и в своих собственных сочинениях придерживался традиций русской демократической литературы. Но в 1910 г. побывал в Греции и вновь вдохновился древней Элладой. Удивительно, что из всех его исканий именно классическая филология, презираемая демократами всех мастей, принесла ему настоящую славу и долгую память.

Любопытно также, что псевдоним Вересаева, выбранный еще в первые годы творчества, косвенно связан с Гнедичем, правда, не с Николаем Ивановичем, а его двоюродным племянником, писателем П.П. Гнедичем. «Вересаев» - фамилия героя одного из его рассказов. Но каким-то образом вдохновение первого русского переводчика Гомера перешло на второго.

Перевод Вересаева более прозаичен, чем перевод Гнедича, но имеет свои достоинства: он ближе следует оригиналу, точнее переводит реалии, так что для нас наличие двух таких классических переводов – большая удача.
#рецепция #переводы

Жертвоприношение. Краснофигурный кратер, V в. до н.э. Лувр.

День рождения Пушкина отметим разговором о нем и о Гомере. Большим любителем гомеровской античности Пушкин не был, и едва ли внимательно его читал. Но тем не менее читал и какое-то свое представление составил. Так, ему почему-то казалось, что Гомер очень много рассказывает о пирах. В 5-й главе «Евгения Онегина» он говорит об этом в отступлении:

И к стате я замечу в скобках,
Что речь веду в моих строфах
Я столь же часто о пирах,
О разных кушаньях и пробках,
Как ты, божественный Омир,
Ты, тридцати веков кумир!

А много ли Гомер говорит о пирах? По-моему, не так уж много, и тем более «о разных кушаньях и пробках». Часто отмечается, что гомеровские герои в основном едят мясо. Однако нельзя не заметить, что у Гомера тема пира связана с темой жертвоприношения, и именно в этом контексте говорится о мясе и его приготовлении.
Например, в 1-й песни «Илиады», ахейцы устраивают пир после того, как Хрис, получив дочь, просит Аполлона прекратить эпидемию. Как можно видеть, жертвоприношению отводится 7-8 стихов, приготовлению пищи – 2-3, самому процессу вкушения пищи - тоже 2-3 и еще 5 стихов – последующему пению в честь бога. Так что, как видите, никаких «пробок». Но пир с изобильным угощением и прославлением Аполлона вполне подходит ко дню рождения Пушкина.

Ὣς ἔφατ’ εὐχόμενος, τοῦ δ’ ἔκλυε Φοῖβος Ἀπόλλων.
αὐτὰρ ἐπεί ῥ’ εὔξαντο καὶ οὐλοχύτας προβάλοντο,
αὐέρυσαν μὲν πρῶτα καὶ ἔσφαξαν καὶ ἔδειραν,
μηρούς τ’ ἐξέταμον κατά τε κνίσῃ ἐκάλυψαν (460)
δίπτυχα ποιήσαντες, ἐπ’ αὐτῶν δ’ ὠμοθέτησαν·
καῖε δ’ ἐπὶ σχίζῃς ὁ γέρων, ἐπὶ δ’ αἴθοπα οἶνον
λεῖβε· νέοι δὲ παρ’ αὐτὸν ἔχον πεμπώβολα χερσίν.
αὐτὰρ ἐπεὶ κατὰ μῆρε κάη καὶ σπλάγχνα πάσαντο,
μίστυλλόν τ’ ἄρα τἆλλα καὶ ἀμφ’ ὀβελοῖσιν ἔπειραν, (465)
ὤπτησάν τε περιφραδέως, ἐρύσαντό τε πάντα.
αὐτὰρ ἐπεὶ παύσαντο πόνου τετύκοντό τε δαῖτα
δαίνυντ’, οὐδέ τι θυμὸς ἐδεύετο δαιτὸς ἐΐσης.
αὐτὰρ ἐπεὶ πόσιος καὶ ἐδητύος ἐξ ἔρον ἕντο,
κοῦροι μὲν κρητῆρας ἐπεστέψαντο ποτοῖο, (470)
νώμησαν δ’ ἄρα πᾶσιν ἐπαρξάμενοι δεπάεσσιν·
οἳ δὲ πανημέριοι μολπῇ θεὸν ἱλάσκοντο
καλὸν ἀείδοντες παιήονα κοῦροι Ἀχαιῶν. (Il. 1, 457-473)

Стали ахейцы молиться, осыпали зернами жертвы,
Шеи им подняли вверх, закололи и кожи содрали,
460 Вырезав бедра затем, обрезанным жиром в два слоя
Их обернули и мяса кусочки на них положили.
Сжег их старик на дровах, багряным вином окропляя.
Юноши, около стоя, в руках пятизубцы держали.
Бедра предавши огню и отведавши потрохов жертвы,
465 Прочее всё, на куски разделив, вертелами проткнули,
Сжарили их на огне осторожно и с вертелов сняли.
Кончив работу, они приступили к богатому пиру.
Все пировали, и не было в равном пиру обделенных.
После того, как питьем и едой утолили желанье,
470 Юноши, вливши в кратеры напиток до самого верху,
Всем по кубкам разлили, свершив перед тем возлиянье.
Пеньем весь день ублажали ахейские юноши бога.
В честь Аполлона пэан прекрасный они распевали,
Славя его, Дальновержца. И он веселился, внимая. (пер. Вересаева)
#реалии

Симпосий. Краснофигурный кратер, V в. до н.э. Археологический музей Милана.

Продолжим про пиры, благо праздничные дни создают возможность для их реализации в жизни. Известно, что гомеровские пиры (да и вообще пиры в древности) – это социально значимый ритуал, на который допускаются равные. Присутствие неравного оскорбляет участников, он - δαιτὸς ἀνίη, «порча пиров»:

"Верно, нам демон такую чуму посылает, такую
Порчу пиров! Отойди от стола моего; на средине
Стой там, чтоб не было хуже тебе и Египта и Кипра. (Od. 17, 446-448)

Нищего могут пустить в помещение и дать ему еды (это позволительно и похвально), но он не полноправный участник пира. Женихи не зовут на пир Телемаха – и это свидетельствует о понижении его социального статуса. Антиклея, мать Одиссея, в Аиде рассказывает ему:

Дома своим Телемах достояньем владеет, пирами
Всех угощает, как то облеченному саном высоким
Следует; все и его угощают. (Od. 11, 185-187)

То ли она еще не застала засилья женихов, то ли не хочет огорчать сына.
И о своих правах хозяина дома Телемах заявляет именно на пиру, что возмущает женихов:

"Здесь ты сиди и вином утешайся с моими гостями,
Новых обид не страшася; рукам женихов я не дам уж
Воли; мой дом не гостиница, где произвольно пирует
Всякая сволочь, а дом Одиссеев, царево жилище. (Od. 20, 262-265)

В то же время женихи сами постоянно нарушают ритуал (о жертвоприношениях на их пирах обычно не говорится), и это не сулит им ничего хорошего. Оскорбить церемонию пира – преступление, если человек убит на пиру – это отягчающее обстоятельство. На пиру убивает Анамемнона Эгисф, «перевернутый» пир с поеданием гостей устраивает Полифем.

Гостя могут пригласить, и это знак уважения к нему. Пирующие рассаживаются не как попало, а по установленному порядку.

Всех в пировую палату повел Менелай златовласый;
Там поместились они по порядку на креслах и стульях. (Od. 15, 133-134)

По порядку их и обносят пищей, вином:

С правой руки подходите один за другим вы, начавши
С места, откуда вино подносить на пиру начинают".
Так Антиной предложил, и одобрили все предложенье. (Od. 21, 141-143)

Описание пира формульно, как правило, используются одни и те же выражения:

Пир приказал сыновьям многославным своим приготовить
Автоликон. И они, исполняя родителя волю,
[420] Тотчас пригнать повелели быка пятилетнего с поля;
Голову снявши с быка и его распластавши, на части
Мясо они разрубили и части, взоткнув их на вертел,
Начали жарить; изжарив же, их разнесли по порядку.
Сидя они за обедом весь день до вечернего мрака,
[425] Ели прекрасное мясо и сладким вином утешались. (Od. 418-425, везде перевод Жуковского)

Жертвоприношение включает в число пирующих и богов, или, точнее, приобщает пирующих к пиру богов. Так что пир – это очень серьезно.

Сцена пира, краснофигурный килик V в. до н.э. Лувр

С такой же обстоятельностью и подробностью, как сами царские пиры, Гомер описывает и работу слуг при их подготовке. Важное лицо тут – «почтенная ключница», αἰδοίη ταμίη (у Гнедича «домовитая», но перевод Вересаева тут точнее), причем это не только Евриклея в доме Одиссея, заслуживающая отдельного внимания, но ключницы на всех пирах, о которых говорится в поэме (у Нестора, у Менелая, у феакийцев, даже у Цирцеи!). Кстати, кроме Евриклеи в доме Одиссея есть еще и Евринома, тоже ключница (может быть, это один и тот же раздвоившийся персонаж?). Ключница руководит всем процессом подготовки, в доме Одиссея в ее распоряжении целый отряд рабынь (только за водой идут двадцать).

Тут всех рабынь Одиссеева дома созвавши, сказала
Им Евриклея, разумная дочь Певсенорида Опса:
"Все на работу! Одни за метлы; и проворнее выместь
[150] Горницы, вспрыснув полы; на скамейки, на кресла и стулья
Пестро-пурпурные ткани постлать; ноздреватою губкой
Начисто вымыть столы; всполоснуть пировые кратеры;
Чаши глубокие, кубки двудонные вымыть. Другие ж
Все за водою к ключу и скорее назад, поелику
[155] Нынешний день женихи не замедлят приходом, напротив,
Ранее все соберутся: мы праздник готовим великий".

Подготовка к пиру также описывается формульно. Служанка приносит кувшин и таз для мытья рук. «Почтенная ключница» всегда раздает хлеб и еще какую-то снедь (сразу напрашивается мысль: а не выдаст – и не будет никакого пира). Кравчий (δαιτρός) разносит и делит мясо:

Тотчас прекрасный кувшин золотой с рукомойной водою
В тазе серебряном был перед ними поставлен служанкой
Для умывания. После расставила стол она гладкий.
55 Хлеб положила пред ними почтенная ключница, много
Кушаний разных поставив, охотно их дав из запасов,
Кравчий, блюда высоко поднявши, на них преподнес им
Разного мяса и кубки поставил близ них золотые. (Od. 4, 52-58)

В Пилосе у Нестора ключница также открывает сосуд с вином (в оригинале не сказано, что это «бочка»), но у него имеется какая-то крышка или пробка (Пушкин был все-таки прав – «о разных кушаньях и пробках»)!

Старец тогда намешал в кратере вино для прибывших.
Сладкое это вино, десять лет уж стоявшее в бочке,
Ключница только что вскрыла, раскутав и снявши покрышку. (Od. 3. 390-392)

Везде перевод Вересаева.

И вот немного околопиршественной лексики:

θρόνος – кресло
κλισμός – пиршественное ложе
τράπεζα - стол
τάπητες πορφυρέοι - пурпурные покрывала, ковры
σπόγγος – губка
χέρνιψ – рукомойный кувшин
λέβης – таз, над которым моют руки
κρητήρ – кратер, сосуд для смешивания вина
δέπα ἀμφικύπελλα – двуручные сосуды
κρήδεμνον – крышка (то же слово, которое обозначает женское покрывало)

Анжелика Кауфманн. Евриклея будит Пенелопу. 1772.

Слуги у Гомера, как правило, сами все по рождению знатного рода, и лишь в результате превратностей несчастливой судьбы оказались в рабстве. Как это понимать? Только особы знатного происхождения заслуживают внимания к себе? Или наоборот: и к слуге надо относиться со вниманием и уважением, возможно, он происхождением не ниже тебя, и кто может поручиться, что тебя не постигнет его участь?

Евриклея, ключница, кормилица, няня, - один из примеров такого благородного слуги. Само имя ее – «Широкославная» - говорит о том, что едва ли родители прочили ей будущее служанки. Гомер называет имя ее отца и, через отчество, деда, у него это формула: Εὐρύκλει’, Ὦπος θυγάτηρ Πεισηνορίδαο. Отец Одиссея заплатил за нее огромную сумму – 20 быков. А введя ее в дом, никогда не изменял с ней жене:

Скоро и сам Телемах в свой высокий чертог (на прекрасный
Двор обращен был лицом он с обширным пред окнами видом),
Всех проводивши, пошел, про себя размышляя о многом.
Факел зажженный неся, перед ним с осторожным усердьем
[425] Шла Евриклея, разумная дочь Певсенорида Опса;
Куплена в летах цветущих Лаэртом она - заплатил он
Двадцать быков, и ее с благонравной своею супругой
В доме своем уважал наравне, и себе не позволил
Ложа коснуться ее, опасаяся ревности женской. (Od. 1, 421-429)

Отмечают, что Евриклея больше связана с мужской линией семьи (у Пенелопы своя ключница – Евринома). Она распоряжается служанками, следит за ними, а при необходимости и докладывает о них господам, они же, в свою очередь, поверяют ей свои секреты (например, Телемах обязывает ее ничего не говорить о своем отъезде Пенелопе). Регулярный эпитет Евриклеи, как и Пенелопы – «разумная» (περίφρων Εὐρύκλεια), к ее слову прислушиваются, она дает советы. При этом ей свойственна и жестокость: она готова выдать на казнь рабынь-предательниц, а при виде убитых женихов почти испускает вопль радости (ἴθυσέν ῥ’ ὀλολύξαι), - ничего себе старушка! - так что Одиссей вынужден прочитать ей нотацию:

Трупы увидя и крови пролитой ручьи, Евриклея
Громко хотела воскликнуть, чудясь столь великому делу;
Но Одиссей повелел ей себя воздержать от восторга (Od. 22, 407-409)

Короче говоря, образ Евриклеи гораздо объемнее, чем может показаться по одной известной сцене со шрамом Одиссея. И опять-таки удивительно, насколько живым выглядит второстепенный персонаж поэмы.
#персонажи #герои

Одиссей и Евмей (?). Краснофигурная пелика, V в. до н.э., музей Фицуильяма, Кембридж.

Еще один благородный (во всех смыслах) слуга – это свинопас Евмей, также сохраняющий верность Одиссею, к которому тот к первому и обращается, оказавшись на Итаке. В 15-й песни Евмей подробно рассказывает свою историю. Он, оказывается, был сыном царя острова Сиры. Греки ассоциировали его с одним из Кикладских островов, Сиросом, но по описанию Евмея это какой-то остров блаженных:

Он необильно людьми населен, но удобен для жизни,
Тучен, приволен стадам, виноградом богат и пшеницей:
Там никогда не бывает губящего голода; люди
Там никакой не страшатся заразы; напротив, когда там
Хилая старость объемлет одно поколенье живущих,
[410] Лук свой серебряный взяв, Аполлон с Артемидой нисходят
Тайно, чтоб тихой стрелой безболезненно смерть посылать им. (Od. 15, 405-411)

Евмей называет и имя своего отца: Ктесий, сын Орменона. А в рабство он попал по вине своей няни-финикиянки. Когда на остров прибыл финикийский корабль, эта красавица-рабыня стирала белье на берегу (прямо как Навсикая со служанками) и быстро нашла не только общий язык с соплеменниками, но и вступила с одним из них любовную связь. Интересно, что имени рабыни Евмей не называет, но она во влагаемом в ее уста рассказе называет себя дочерью Арибанта, знатного сидонянина, похищенной морскими разбойниками. И тут же предлагает им похитить из дома хозяина ценные вещи и его сына.
Т.е. эта Арибантовна – образец дурной рабыни: она нисколько не жалеет своего воспитанника и, сама испытав ужас похищения, легко подвергает ему неповинного мальчика.

Дальше описывается, как злая нянька уводит ребенка, пока его мать и другие женщины рассматривают ожерелье, принесенное якобы на продажу коварным финикийцем. По пути Арибантовна умудряется стянуть еще несколько двуручных сосудов.
Однако ее злодеяние не остается безнаказанным: прямо во время плавания она внезапно умирает, пораженная стрелой Артемиды, и ее бросают на съедение рыбам и морским тюленям.

Тем не менее Евмею это не возвращает свободы: он попадает на Итаку в дом Лаэрта, там растет и в итоге оказывается поставлен пасти свиней. Любопытно: Лаэрт и Антиклея не поняли, что этот ребенок - потомок знатного рода? Или Евмей кое-что присочинил? Интересно, что на свою рабскую участь он ни словом не жалуется, не ропщет (в противовес Арибантовне), и всячески хвалит неузнанного господина. Высказывались предположения, что на самом деле он догадывается, что за странник к нему явился, потому и ведет себя соответствующим образом. Правдив ли его рассказ? – Вроде бы от честного свинопаса не ожидаешь искусной лжи, однако его история прекрасно коррелирует с вымышленными историями Одиссея.

Но божественный свинопас (δῖος ὑφορβός) до конца проявляет себя наилучшим образом, и даже кого-то убивает во время истребления женихов, за что будет достойно награжден. Гомер об этом уже не рассказывает, но Плутарх в «Греческих вопросах» сообщает, что Телемах освободил Евмея и от него пошел афинский род Колиадов.
#персонажи #герои

В истории свинопаса Евмея мое внимание привлекло ожерелье, отвлекшее его мать и обрекшее его на рабство. Коварный финикиец пришел,

χρύσεον ὅρμον ἔχων, μετὰ δ’ ἠλέκτροισιν ἔερτο 15, 460

Он ожерелье из зерен принес золотых и янтарных.

Интересно, что упомянут именно янтарь. Видимо, особая редкость и ценность.

Посмотрела заодно, какие еще женские украшения упоминаются у Гомера.
Оказалось, что их не так уж много, всего несколько упоминаний.

В «Илиаде» Гефест, рассказывая о времени, проведенном у Фетиды и Евриномы после свержения с Олимпа, говорит, что девять лет ковал для них всякие искусные изделия (δαίδαλα πολλά):

πόρπας τε γναμπτάς θ’ ἕλικας κάλυκάς τε καὶ ὅρμους
Пряжки, застежки, витые запястья для рук, ожерелья, (18, 400-401)

В 14-й песни, где Гера наряжается, чтобы предстать перед Зевсом неотразимой, она

Серьги трехглазые, с тутовой ягодой сходные, вдела
В мочки ушей. И великою прелестью вся засветилась.

ἐν δ’ ἄρα ἕρματα ἧκεν ἐϋτρήτοισι λοβοῖσι
τρίγληνα μορόεντα· χάρις δ’ ἀπελάμπετο πολλή.

Любопытно, что отмечаются «хорошо проколотые мочки ушей». Тоже искусство!

И, наконец, все украшения собраны в «Одиссее» среди даров, отправленных женихами Пенелопе. Тут и ожерелье с янтарем, и трехглазые серьги, и заколки, и еще какое-то другое ожерелье.

δῶρα δ’ ἄρ’ οἰσέμεναι πρόεσαν κήρυκα ἕκαστος.
Ἀντινόῳ μὲν ἔνεικε μέγαν περικαλλέα πέπλον,
ποικίλον· ἐν δ’ ἄρ’ ἔσαν περόναι δυοκαίδεκα πᾶσαι
χρύσειαι, κληῖσιν ἐϋγνάμπτοισ’ ἀραρυῖαι·
ὅρμον δ’ Εὐρυμάχῳ πολυδαίδαλον αὐτίκ’ ἔνεικε, (295)
χρύσεον, ἠλέκτροισιν ἐερμένον, ἠέλιον ὥς·
ἕρματα δ’ Εὐρυδάμαντι δύω θεράποντες ἔνεικαν
τρίγληνα μορόεντα, χάρις δ’ ἀπελάμπετο πολλή·
ἐκ δ’ ἄρα Πεισάνδροιο Πολυκτορίδαο ἄνακτος
ἴσθμιον ἤνεικεν θεράπων, περικαλλὲς ἄγαλμα· (300)
ἄλλο δ’ ἄρ’ ἄλλος δῶρον Ἀχαιῶν καλὸν ἔνεικεν. (Od. 18, 291-301)

Вестника каждый послал, чтоб подарок принес Пенелопе.
Пеплос вестник принес Антиною большой и прекрасный,
В пестрых узорах. На нем находилось двенадцать застежек,
Все - золотые, и столько ж крючков к ним, красиво согнутых.
295 Для Евримаха принес ожерелье прекрасное вестник.
Золото в нем и янтарь, чередуясь, сияли, как солнце.
Вещи прелестные слуги доставили Евридаманту -
Пару сережек в три глаза, как будто из тутовых ягод.
С шейной повязкой пришел посланец от владыки Писандра
300 Поликторида, - красы необычной была та повязка.
Также и каждый из прочих ахейцев принес по подарку.
Везде перевод Вересаева.

А вот и ювелирная лексика:
ὅρμος – ожерелье
ἴσθμιον – тоже разновидность ожерелья (хотя переводится как «шейная повязка»)
ἕρματα – серьги (того же корня, что и ὅρμος)
τρίγληνα μορόεντα – «с тремя глазками, подобные тутовым ягодам»
πόρπη – пряжка, заколка
ἕλιξ – витое кольцо, браслет
κάλυξ – подвеска в виде чашечки

В музейных фотографиях из характерных гомеровских украшений нашла только золотые ожерелья и витые кольца, но полюбоваться приятно.
#реалии #быт