ИА REX

Эрдоган может построить «Великий Туран» только вместе с Путиным

Западные СМИ продолжают активно комментировать итоги работы и особенности состоявшегося в Казани саммита БРИКС. Так, к числу «политической экзотики» американское издание The New York Times относит участие в этом форуме президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана, который был единственным лидером страны НАТО, который принял в нём участие. По оценке издания, он «пытается сбалансировать свои отношения между несколькими конкурирующими державами, демонстрируя не только многолетнее искусство лавирования между Востоком и Западом, но и то, что возглавляемый США мировой порядок находится в упадке». В свою очередь Al Jazeera констатирует, что «обозначены серьёзные признаки разворота Анкары с Запада на Восток». При этом указывается на стремление Турции к членству в группе БРИКС и в ШОС в контексте многолетнего тупика на переговорах о вступлении в ЕС и санкций США, напряжённости с Западом в связи с войной в Газе и появления опасностей передела границ на Ближнем Востоке.

Сразу отмечу, часть российских экспертов, давно заметивших постепенный дрейф Турции «от Запада к Востоку», традиционно связывало его с намерениями продвигать проект «Великий Туран» («Новая Турция») на территориях бывших стран СНГ. Свою версию они подкрепляют суждениями о создании Союза тюркских государств, их включение в логистические проекты геополитического уровня. Но при этом почему-то мало обращалось внимание на то, что одновременно у Турции «проваливались тылы», что подрывало её реальные возможности для реализации доктрины неоосманизма.

В полном тупике оказывается её диалог с Брюсселем о присоединении к «общеевропейскому дому» и стала падать значимость этого направления для её внешней политики. На Ближнем Востоке, ввязавшись по воле США в сирийские события, Турция вместо ожидаемого усиления своего влияния попала в жернова противостояния России и США. Потом она столкнулась с опасным для сохранения своей территориальной целостности курдским фактором. На этом фоне расширяющееся многопрофильное сотрудничество с Россией временами воспринималось некоторыми турецкими националистами на парадоксальном уровне: «Россия тянет Турцию на Восток», якобы в сторону неоосманизма, приглашая её, как писала газета Sabah, «принять участие в новом мироустройстве».

Но сдвиги во внешней политики Турции больше объясняются появившимися новыми факторами. Выступая на расширенном совещании губернаторов, Эрдоган впервые заговорил об угрозах со стороны Израиля, имея ввиду «его попытки оккупировать сирийскую территорию и переноса эскалации на территорию Турции». В этой связи Эрдоган вспомнил о Национальном уставе, принятом на последнем заседании османского парламента в Стамбуле 28 января 1920 года. Этот документе определяет географические и политические границы территорий, оставшихся в руках турок после распада Османской империи в результате Первой мировой войны. Эрдоган предостерёг Израиль «от нанесения ущерба любым территориям, которые входят в границы «национального устава», дающего ему право участвовать в определении судьбы территорий за пределами его географических границ, таких как Мосул, Киркук в Ираке, Алеппо в Сирии, и территории в Греции и Болгарии. Они считаются «частью национальной родины турецкого народа».

По оценке турецких экспертов, «Анкара демонстрирует действия упреждающего свойства с глубоким стратегическим подтекстом». По их мнению, эти заявления «могут быть явным признаком готовности Анкары при необходимости принять военные меры для противодействия любой угрозе, исходящей от израильской экспансии или любой другой угрозы, в рамках защиты своей национальной безопасности и стратегических интересов в регионе».

Так для Эрдогана БРИКС – это возможность удержать геополитическую ситуацию под контролем. Но как бы то ни было, во внешней политике Турции обозначается разлом.

Станислав Тарасов

www.group-telegram.com/it/iarexru.com/65467

4.4K viewsedited  Oct 25 at 07:45

Эрдоган может построить «Великий Туран» только вместе с Путиным

Западные СМИ продолжают активно комментировать итоги работы и особенности состоявшегося в Казани саммита БРИКС. Так, к числу «политической экзотики» американское издание The New York Times относит участие в этом форуме президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана, который был единственным лидером страны НАТО, который принял в нём участие. По оценке издания, он «пытается сбалансировать свои отношения между несколькими конкурирующими державами, демонстрируя не только многолетнее искусство лавирования между Востоком и Западом, но и то, что возглавляемый США мировой порядок находится в упадке». В свою очередь Al Jazeera констатирует, что «обозначены серьёзные признаки разворота Анкары с Запада на Восток». При этом указывается на стремление Турции к членству в группе БРИКС и в ШОС в контексте многолетнего тупика на переговорах о вступлении в ЕС и санкций США, напряжённости с Западом в связи с войной в Газе и появления опасностей передела границ на Ближнем Востоке.

Сразу отмечу, часть российских экспертов, давно заметивших постепенный дрейф Турции «от Запада к Востоку», традиционно связывало его с намерениями продвигать проект «Великий Туран» («Новая Турция») на территориях бывших стран СНГ. Свою версию они подкрепляют суждениями о создании Союза тюркских государств, их включение в логистические проекты геополитического уровня. Но при этом почему-то мало обращалось внимание на то, что одновременно у Турции «проваливались тылы», что подрывало её реальные возможности для реализации доктрины неоосманизма.

В полном тупике оказывается её диалог с Брюсселем о присоединении к «общеевропейскому дому» и стала падать значимость этого направления для её внешней политики. На Ближнем Востоке, ввязавшись по воле США в сирийские события, Турция вместо ожидаемого усиления своего влияния попала в жернова противостояния России и США. Потом она столкнулась с опасным для сохранения своей территориальной целостности курдским фактором. На этом фоне расширяющееся многопрофильное сотрудничество с Россией временами воспринималось некоторыми турецкими националистами на парадоксальном уровне: «Россия тянет Турцию на Восток», якобы в сторону неоосманизма, приглашая её, как писала газета Sabah, «принять участие в новом мироустройстве».

Но сдвиги во внешней политики Турции больше объясняются появившимися новыми факторами. Выступая на расширенном совещании губернаторов, Эрдоган впервые заговорил об угрозах со стороны Израиля, имея ввиду «его попытки оккупировать сирийскую территорию и переноса эскалации на территорию Турции». В этой связи Эрдоган вспомнил о Национальном уставе, принятом на последнем заседании османского парламента в Стамбуле 28 января 1920 года. Этот документе определяет географические и политические границы территорий, оставшихся в руках турок после распада Османской империи в результате Первой мировой войны. Эрдоган предостерёг Израиль «от нанесения ущерба любым территориям, которые входят в границы «национального устава», дающего ему право участвовать в определении судьбы территорий за пределами его географических границ, таких как Мосул, Киркук в Ираке, Алеппо в Сирии, и территории в Греции и Болгарии. Они считаются «частью национальной родины турецкого народа».

По оценке турецких экспертов, «Анкара демонстрирует действия упреждающего свойства с глубоким стратегическим подтекстом». По их мнению, эти заявления «могут быть явным признаком готовности Анкары при необходимости принять военные меры для противодействия любой угрозе, исходящей от израильской экспансии или любой другой угрозы, в рамках защиты своей национальной безопасности и стратегических интересов в регионе».

Так для Эрдогана БРИКС – это возможность удержать геополитическую ситуацию под контролем. Но как бы то ни было, во внешней политике Турции обозначается разлом.

Станислав Тарасов

BY ИА REX