Telegram Group & Telegram Channel
Планами некоторых коллег похвасталась на прошлой неделе, теперь покажу ещё, что сама сдала на декабрь, помимо «Я, Хобо» Сергея Жарковского.

Максим Малявин «Записки психиатра. Безумие королей и других правителей»
Максим Малявин — врач-психиатр с огромным стажем, живёт в Тольятти. Из-под пера Максима успели выйти несколько сборников профессиональных баек и два популярных пособия для тех, кто хотел бы знать о психиатрии чуть больше и хотя бы иногда пытаться отличить скверный характер или эксцентричность от клинических проявлений болезни: «Психиатрия для самоваров и чайников» и «Неврозы, панические атаки и всё такое». Пишет Максим всегда доступно и с юмором (видимо, в такой профессии иначе нельзя), но при этом рассказывает о вполне серьёзных вещах.

Новая его книга — разудалый историко-медицинский нон-фикшен о наиболее запомнившихся человечеству с психиатрической точки зрения правителях с сотворения мира и до начала XX века. Автор излагает биографию каждого из фигурантов, акцентируясь на наиболее ярких проявлениях, а потом высказывает предположение, о каком диагнозе (или, наоборот, о его отсутствии) такое поведение могло бы свидетельствовать. Конечно, всех правителей со странностями рассмотреть не удалось, тут одной книги не хватит, автор выбрал 35 исторических персонажей, от Нерона и Калигулы до Людвига II Баварского и японского императора Тайсё.
Дополнительный бонус книги — рисунки петербургской художницы и мультипликатора Марии Якушиной.

Ольга Батлер «Птичка польку танцевала» (серия "Люди, которые всегда со мной")
С романом Ольга Батлер я познакомилась на питчинге бюро «Литагенты существуют».
Главная героиня, советская актриса Анна Пекарская, прожила долгую, насыщенную и совсем не безоблачную жизнь. Родилась за 11 лет до революции, в 30-е была звездой мюзик-холла, покорительницей сердец и любимицей московской богемы. В 1941 году в составе бригады актёров отправилась с концертами на фронт, попала в окружение, а затем в немецкий плен. В 1945 году вернулась в Москву и тут же была отправлена в лагеря, в Воркуту, где несколько лет играла в лагерном театре. После смерти Сталина снова вернулась в Москву, прожила ещё сорок с лишним лет и всё это время продолжала выходить на сцену. Времена и режимы менялись, мужчины в жизни Анны сменялись, а её преданность театру оставалась прежней.

Прототипом Анны стала актриса Театра Сатиры Валентина Георгиевна Токарская, памяти которой посвящён роман. Ольга Батлер рассказывает о судьбе героини с документальной точностью, но без надрыва, без обличения «ужасного века и ужасных сердец». Видимо, дело в победительном характере самой Анны-Валентины, благодаря которому она несмотря ни на что выглядит не жертвой в жерновах режима, а блистательной женщиной, которая в любой ситуации старалась сохранять достоинство.

#издательские_планы



group-telegram.com/knigi_melicenta/1039
Create:
Last Update:

Планами некоторых коллег похвасталась на прошлой неделе, теперь покажу ещё, что сама сдала на декабрь, помимо «Я, Хобо» Сергея Жарковского.

Максим Малявин «Записки психиатра. Безумие королей и других правителей»
Максим Малявин — врач-психиатр с огромным стажем, живёт в Тольятти. Из-под пера Максима успели выйти несколько сборников профессиональных баек и два популярных пособия для тех, кто хотел бы знать о психиатрии чуть больше и хотя бы иногда пытаться отличить скверный характер или эксцентричность от клинических проявлений болезни: «Психиатрия для самоваров и чайников» и «Неврозы, панические атаки и всё такое». Пишет Максим всегда доступно и с юмором (видимо, в такой профессии иначе нельзя), но при этом рассказывает о вполне серьёзных вещах.

Новая его книга — разудалый историко-медицинский нон-фикшен о наиболее запомнившихся человечеству с психиатрической точки зрения правителях с сотворения мира и до начала XX века. Автор излагает биографию каждого из фигурантов, акцентируясь на наиболее ярких проявлениях, а потом высказывает предположение, о каком диагнозе (или, наоборот, о его отсутствии) такое поведение могло бы свидетельствовать. Конечно, всех правителей со странностями рассмотреть не удалось, тут одной книги не хватит, автор выбрал 35 исторических персонажей, от Нерона и Калигулы до Людвига II Баварского и японского императора Тайсё.
Дополнительный бонус книги — рисунки петербургской художницы и мультипликатора Марии Якушиной.

Ольга Батлер «Птичка польку танцевала» (серия "Люди, которые всегда со мной")
С романом Ольга Батлер я познакомилась на питчинге бюро «Литагенты существуют».
Главная героиня, советская актриса Анна Пекарская, прожила долгую, насыщенную и совсем не безоблачную жизнь. Родилась за 11 лет до революции, в 30-е была звездой мюзик-холла, покорительницей сердец и любимицей московской богемы. В 1941 году в составе бригады актёров отправилась с концертами на фронт, попала в окружение, а затем в немецкий плен. В 1945 году вернулась в Москву и тут же была отправлена в лагеря, в Воркуту, где несколько лет играла в лагерном театре. После смерти Сталина снова вернулась в Москву, прожила ещё сорок с лишним лет и всё это время продолжала выходить на сцену. Времена и режимы менялись, мужчины в жизни Анны сменялись, а её преданность театру оставалась прежней.

Прототипом Анны стала актриса Театра Сатиры Валентина Георгиевна Токарская, памяти которой посвящён роман. Ольга Батлер рассказывает о судьбе героини с документальной точностью, но без надрыва, без обличения «ужасного века и ужасных сердец». Видимо, дело в победительном характере самой Анны-Валентины, благодаря которому она несмотря ни на что выглядит не жертвой в жерновах режима, а блистательной женщиной, которая в любой ситуации старалась сохранять достоинство.

#издательские_планы

BY Старый пёс, канарейка и ужин





Share with your friend now:
group-telegram.com/knigi_melicenta/1039

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

"There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice.
from it


Telegram Старый пёс, канарейка и ужин
FROM American