Продолжаем медленнотекущую теруризацию немногочисленной общественности этого канала: перевел «Теру Метафраст: эссе о литературе», ключевой внероманный текст писателя, в котором он постулирует центральную тему своего творчества — отмщение, — попутно воздавая должное величию римской католической церкви и преподавая уроки изящной словесности «афазиатам, моноглотам и вербальным слизнякам». В сущности, «Теру Метафраст» — никакое не эссе, и уж тем более не один только бодрый обстрел обзывательствами плохо знающих латынь критиков и бесталанных виршеплетов, а небольшой, но оттого не менее громогласный, осколок той художественной прозы, что можно найти только в романах Александра Теру: витийствующей, ернической, чревовещающей на несколько голосов, расшитой громыхающей канонадой слов, повыуженных из самых потаенных мест оксфордского словаря английского языка и продолжающей, с одной стороны, сатирическую линию, тянущуюся от Ювенала к Свифту (через Рабле, Стерна и Поупа), а с другой — утонченно-экстравагантную Барона Корво. И да, если фамилия достопочтенного кардинала Тэру д’Арконвилля вам покажется смутно знакомой, то это, конечно, неспроста.
Продолжаем медленнотекущую теруризацию немногочисленной общественности этого канала: перевел «Теру Метафраст: эссе о литературе», ключевой внероманный текст писателя, в котором он постулирует центральную тему своего творчества — отмщение, — попутно воздавая должное величию римской католической церкви и преподавая уроки изящной словесности «афазиатам, моноглотам и вербальным слизнякам». В сущности, «Теру Метафраст» — никакое не эссе, и уж тем более не один только бодрый обстрел обзывательствами плохо знающих латынь критиков и бесталанных виршеплетов, а небольшой, но оттого не менее громогласный, осколок той художественной прозы, что можно найти только в романах Александра Теру: витийствующей, ернической, чревовещающей на несколько голосов, расшитой громыхающей канонадой слов, повыуженных из самых потаенных мест оксфордского словаря английского языка и продолжающей, с одной стороны, сатирическую линию, тянущуюся от Ювенала к Свифту (через Рабле, Стерна и Поупа), а с другой — утонченно-экстравагантную Барона Корво. И да, если фамилия достопочтенного кардинала Тэру д’Арконвилля вам покажется смутно знакомой, то это, конечно, неспроста.
The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. Crude oil prices edged higher after tumbling on Thursday, when U.S. West Texas intermediate slid back below $110 per barrel after topping as much as $130 a barrel in recent sessions. Still, gas prices at the pump rose to fresh highs. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives?
from it
