Кремлёвский безБашенник

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

политолог Илья Гращенков (Телеграм-канал The Гращенков)

Запрос на новый рационализм

На фоне постоянных политических эскалаций как «у нас», так и «у них», в публичном поле оказалось большое число радикалов – сторонников коренных перемен, но не в сторону прогресса, а в сторону архаики. Поскольку Россия - страна крайне инертная, то весь ее консерватизм направлен на сохранение существующего уклада, который при всей своей «азиопности», все же базируется на западных ценностях и конструктах. В «старой» же Европе, напротив, начинается реакция на чрезмерно разогнавшийся прогрессизм, который привел к культтреггерному лидерству молодые и горячие государства, имеющие в своем анамнезе постсоветскую травму. Все это стало сдобренной почвой для процветания радикализма и необдуманного повышения ставок с обеих сторон, что создает у умеренной части населения острый запрос на деэскалацию и рационализацию политики.

Даже если смотреть на ситуацию в Мире через оптику глобального переустройства (концепции четвертой промышленной революции, многополярного мира и отказа от глобализма), то нельзя не признать того факта, что резкие изменения в обществе невозможны. Любое переустройство происходит волнами, так как любая тенденция имеет склонность к актуализации на одном этапе и реакции - на другом. Реформации и революции сменяются запросами на стабильность и реставрацию консервативных форм управления. Эмоциональные решения логично сменяются рациональными, так как если кто-то что-то потратил, то теперь кто-то должен что-то заработать. Эта логика сегодня справедлива как для Европы, столкнувшейся с энергетическим кризисом, так и для России, так и не справившейся с импортозамещением на фоне санкций.

Конечно, обе стороны теперь должны задуматься над своими суверенитетами: Европа - над «энергетическим» суверенитетом, а Россия - над «технологическим суверенитетом». Однако, сегодня решить вопросы исключительно эмоциональным шапкозакидательством из серии «мы справимся как-нибудь сами» - не получится. Да, ЕС продолжит быстрее развивать «зеленую энергетику» со всеми ее издержками, лишь бы не быть зависимым от России. РФ же начнет вкладывать в технологии не только на бумаге, лишь бы иметь хотя бы базовые, но свои системы производства. Обеим сторонам потребуется для этого около 10 лет, а, значит, «в моменте» придется как-то договариваться. Нужен мир, так как запрос на него сегодня отнюдь не эмоционален, а рационален. Мешают же ему как раз радикалы, которые, с одной стороны, грозят ядерной войной, а, с другой – депортацией всех русских и отменой нашей культуры как таковой.

Стоит вспомнить соцопросы, которые фиксируют поляризацию радикальных настроений в обществе на уровне 2-5%, а это значит, что численность «упоротых» с любой стороны в сумме не превышает 5-10%, т.е. даже вместе антагонисты друг другу – это, в лучшем случае, десятая часть общества. Но именно они сегодня наиболее активны в формировании политической повестки. Рационалистов, напротив, большинство - как минимум 40-50%, однако они более «молчаливы» в медиа. Их языковым средством должны стать политические партии, которые сегодня соревнуются между собой в радикальном накале, а должны бы в долгосрочной перспективе задуматься над тем, как решать сложившиеся проблемы, а не только хайповать. Запрос на рационализм, если он не будет отрефлексирован, может найти выход в уличной активности, если не у нас, то в Европе – совершенно точно.

www.group-telegram.com/it/kremlebezBashennik.com/29315

43.4K viewsAug 14, 2022 at 11:39

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

политолог Илья Гращенков (Телеграм-канал The Гращенков)

Запрос на новый рационализм

На фоне постоянных политических эскалаций как «у нас», так и «у них», в публичном поле оказалось большое число радикалов – сторонников коренных перемен, но не в сторону прогресса, а в сторону архаики. Поскольку Россия - страна крайне инертная, то весь ее консерватизм направлен на сохранение существующего уклада, который при всей своей «азиопности», все же базируется на западных ценностях и конструктах. В «старой» же Европе, напротив, начинается реакция на чрезмерно разогнавшийся прогрессизм, который привел к культтреггерному лидерству молодые и горячие государства, имеющие в своем анамнезе постсоветскую травму. Все это стало сдобренной почвой для процветания радикализма и необдуманного повышения ставок с обеих сторон, что создает у умеренной части населения острый запрос на деэскалацию и рационализацию политики.

Даже если смотреть на ситуацию в Мире через оптику глобального переустройства (концепции четвертой промышленной революции, многополярного мира и отказа от глобализма), то нельзя не признать того факта, что резкие изменения в обществе невозможны. Любое переустройство происходит волнами, так как любая тенденция имеет склонность к актуализации на одном этапе и реакции - на другом. Реформации и революции сменяются запросами на стабильность и реставрацию консервативных форм управления. Эмоциональные решения логично сменяются рациональными, так как если кто-то что-то потратил, то теперь кто-то должен что-то заработать. Эта логика сегодня справедлива как для Европы, столкнувшейся с энергетическим кризисом, так и для России, так и не справившейся с импортозамещением на фоне санкций.

Конечно, обе стороны теперь должны задуматься над своими суверенитетами: Европа - над «энергетическим» суверенитетом, а Россия - над «технологическим суверенитетом». Однако, сегодня решить вопросы исключительно эмоциональным шапкозакидательством из серии «мы справимся как-нибудь сами» - не получится. Да, ЕС продолжит быстрее развивать «зеленую энергетику» со всеми ее издержками, лишь бы не быть зависимым от России. РФ же начнет вкладывать в технологии не только на бумаге, лишь бы иметь хотя бы базовые, но свои системы производства. Обеим сторонам потребуется для этого около 10 лет, а, значит, «в моменте» придется как-то договариваться. Нужен мир, так как запрос на него сегодня отнюдь не эмоционален, а рационален. Мешают же ему как раз радикалы, которые, с одной стороны, грозят ядерной войной, а, с другой – депортацией всех русских и отменой нашей культуры как таковой.

Стоит вспомнить соцопросы, которые фиксируют поляризацию радикальных настроений в обществе на уровне 2-5%, а это значит, что численность «упоротых» с любой стороны в сумме не превышает 5-10%, т.е. даже вместе антагонисты друг другу – это, в лучшем случае, десятая часть общества. Но именно они сегодня наиболее активны в формировании политической повестки. Рационалистов, напротив, большинство - как минимум 40-50%, однако они более «молчаливы» в медиа. Их языковым средством должны стать политические партии, которые сегодня соревнуются между собой в радикальном накале, а должны бы в долгосрочной перспективе задуматься над тем, как решать сложившиеся проблемы, а не только хайповать. Запрос на рационализм, если он не будет отрефлексирован, может найти выход в уличной активности, если не у нас, то в Европе – совершенно точно.

BY Кремлёвский безБашенник