Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О превращении среднего класса в усредненный
Средний класс для стран «золотого миллиарда» является основополагающей конструкцией социальности, расширение численности которой предает социуму устойчивость и страхует его от радикальных проявлений насилия и деструктивности со стороны власти. Но Россия идет по китайско-центральноазиатскому пути формирования не субьектного среднего класса, а обширного усредненного класса, лишенного возможности не соглашаться с курсом государства.
По данным Всемирного банка, к среднему классу относятся те, кто имеет доходы в 1,5 раза больше прожиточного минимума (то есть 20-22 тыс. руб. на человека), могут один раз год ездить за границу и позволить себе иномарку. У аналитиков «РИА Рейтинг» - более адаптированные к российским реалиям критерии. Наличие автомобиля, после обязательных расходов остается минимум два прожиточного минимума на каждого человека, способность откладывать деньги на черный день. Таковых 11,5%, при этом ситуация сильно разнится по регионам. Больше всего представителей среднего класса в нефтегазовых регионах Севера и столицах, а в депрессивных регионах и на Северном Кавказе средний класс стремится к минимальным значениям (вплоть до 2-4%).
Средний класс – это категория, во многом соотносительная, основанная на субъективных оценках и восприятии существующего в стране уровня экономического неравенства, который в России один из самых высоких. В Советском Союзе рабоче-крестьянская масса ощущала себя не бедными, а усредненными («такие как все»), и это страховало их от нежелательных оценок происходящего. Сейчас, когда доходы большинства россиян падают десятый год подряд, необходимость в усреднительных моделях оценки своего статуса повышается. «У всех ухудшается», «надо потерпеть» и т.д. Все это социологи называют элементами стратегии понижающей адаптации, которую российское общество на фоне многочисленных кризисов освоило хорошо.
Между тем, размывание среднего класса в европейском понимании этого слова происходит. Это видно не только по оттоку населения и падению доходов, но и по маркетингу. Пропадает именно среднеевропейский сегмент (от обуви до автомобилей). При этом элитная и дорогостоящая техника или продукция, по-прежнему, доступны. Только за параллельный импорт роскоши и брендовой продукции высшего класса приходится платить покупателям, но 1-2% граждан, которым это по карману, – вполне себе могут переплатить.
В логике гражданского общества и политкультуры Запада такое усреднение и фактическое уничтожение среднего класса лишает социум не только устойчивости и стабильности, но и патриотизма и общественного креатива, который вносит свой вклад в ВВП. В логике китайско-центральноазиатской стилистики на это никто не обращает внимание. Средний класс с высокими возможностями мобильности, значительной степенью независимости от государства и уверенный в завтрашнем дне – это источник социального недовольства и протестов. Он способен увеличивать ВВП страны, креативен и инновационен, но вреден с точки зрения стратегий удержания власти. Поэтому, собственно, и не рассматривается верхушкой как социальная ценность. Считается, что инновации и модернизация должны быть технологическими (а не более глубокими - социальными), а управлять этими процессами должны не средний класс и частный сектор, а государство.
Российскому обществу отводится роль социума с усредненным классом, который не голодает, но живет скромно и, в значительной степени, зависит от государства и предпочитает не высовываться. Это структурное отличие от западных обществ будут и дальше ставить российский социум на китайско-эмиратскую траекторию (в том числе и в плане ценностных ориентаций). Следующим шагом будут действия, которые заставят эту усредненную массу россиян работать также упорно, как работают китайцы или узбеки. То есть, принуждающие потенциалы на этот счет будут расти, пока же они проявляются только в зачаточном состоянии.
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О превращении среднего класса в усредненный
Средний класс для стран «золотого миллиарда» является основополагающей конструкцией социальности, расширение численности которой предает социуму устойчивость и страхует его от радикальных проявлений насилия и деструктивности со стороны власти. Но Россия идет по китайско-центральноазиатскому пути формирования не субьектного среднего класса, а обширного усредненного класса, лишенного возможности не соглашаться с курсом государства.
По данным Всемирного банка, к среднему классу относятся те, кто имеет доходы в 1,5 раза больше прожиточного минимума (то есть 20-22 тыс. руб. на человека), могут один раз год ездить за границу и позволить себе иномарку. У аналитиков «РИА Рейтинг» - более адаптированные к российским реалиям критерии. Наличие автомобиля, после обязательных расходов остается минимум два прожиточного минимума на каждого человека, способность откладывать деньги на черный день. Таковых 11,5%, при этом ситуация сильно разнится по регионам. Больше всего представителей среднего класса в нефтегазовых регионах Севера и столицах, а в депрессивных регионах и на Северном Кавказе средний класс стремится к минимальным значениям (вплоть до 2-4%).
Средний класс – это категория, во многом соотносительная, основанная на субъективных оценках и восприятии существующего в стране уровня экономического неравенства, который в России один из самых высоких. В Советском Союзе рабоче-крестьянская масса ощущала себя не бедными, а усредненными («такие как все»), и это страховало их от нежелательных оценок происходящего. Сейчас, когда доходы большинства россиян падают десятый год подряд, необходимость в усреднительных моделях оценки своего статуса повышается. «У всех ухудшается», «надо потерпеть» и т.д. Все это социологи называют элементами стратегии понижающей адаптации, которую российское общество на фоне многочисленных кризисов освоило хорошо.
Между тем, размывание среднего класса в европейском понимании этого слова происходит. Это видно не только по оттоку населения и падению доходов, но и по маркетингу. Пропадает именно среднеевропейский сегмент (от обуви до автомобилей). При этом элитная и дорогостоящая техника или продукция, по-прежнему, доступны. Только за параллельный импорт роскоши и брендовой продукции высшего класса приходится платить покупателям, но 1-2% граждан, которым это по карману, – вполне себе могут переплатить.
В логике гражданского общества и политкультуры Запада такое усреднение и фактическое уничтожение среднего класса лишает социум не только устойчивости и стабильности, но и патриотизма и общественного креатива, который вносит свой вклад в ВВП. В логике китайско-центральноазиатской стилистики на это никто не обращает внимание. Средний класс с высокими возможностями мобильности, значительной степенью независимости от государства и уверенный в завтрашнем дне – это источник социального недовольства и протестов. Он способен увеличивать ВВП страны, креативен и инновационен, но вреден с точки зрения стратегий удержания власти. Поэтому, собственно, и не рассматривается верхушкой как социальная ценность. Считается, что инновации и модернизация должны быть технологическими (а не более глубокими - социальными), а управлять этими процессами должны не средний класс и частный сектор, а государство.
Российскому обществу отводится роль социума с усредненным классом, который не голодает, но живет скромно и, в значительной степени, зависит от государства и предпочитает не высовываться. Это структурное отличие от западных обществ будут и дальше ставить российский социум на китайско-эмиратскую траекторию (в том числе и в плане ценностных ориентаций). Следующим шагом будут действия, которые заставят эту усредненную массу россиян работать также упорно, как работают китайцы или узбеки. То есть, принуждающие потенциалы на этот счет будут расти, пока же они проявляются только в зачаточном состоянии.
BY Кремлёвский безБашенник
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Perpetrators of such fraud use various marketing techniques to attract subscribers on their social media channels. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. "Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted. The regulator said it had received information that messages containing stock tips and other investment advice with respect to selected listed companies are being widely circulated through websites and social media platforms such as Telegram, Facebook, WhatsApp and Instagram. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children.
from it
