Нам ожидают две важные даты, которые могут положить начало развязке военной кампании Кремля.
Во-первых, речь идёт о дне независимости Украины (24 августа). Очевидно, что российские войска готовят некий "сюрприз". Однако за последнюю неделю по крайней мере публичные сюрпризы получаются у украинцев (речь об ударах по Крыму, Белгородской области, уничтожение складов в тылу).
Во-вторых, 11 сентября. Как мы анонсировали, в эти дни должны были состояться референдумы о самоопределении/присоединении захваченных территорий Юга + ДНР и ЛНР. И если территорию Луганской области Россия захватила практически полностью, то Донецкой захвачено около 60%. И за последний месяц (когда участились уничтожения складов в тылу российской армии) особого продвижения не произошло. По Херсону и Мелитополю тоже большой вопрос - нет много желающих заниматься организацией работы комиссий среди местных. В целом дальше плакатов и баннеров дело пока не сдвинулось. Мы не сомневаемся, что тема с референдумами ещё будет использована Кремлем как элемент давления, но позже.
Также стоит понимать, что армии уже начинают подготовку к зиме. Война до весны вряд ли сможет продолжаться с той же интенсивностью, что и сейчас. Вероятно, нас ожидает фаза более позиционной войны с точечными прорывами той или иной стороны.
Нам ожидают две важные даты, которые могут положить начало развязке военной кампании Кремля.
Во-первых, речь идёт о дне независимости Украины (24 августа). Очевидно, что российские войска готовят некий "сюрприз". Однако за последнюю неделю по крайней мере публичные сюрпризы получаются у украинцев (речь об ударах по Крыму, Белгородской области, уничтожение складов в тылу).
Во-вторых, 11 сентября. Как мы анонсировали, в эти дни должны были состояться референдумы о самоопределении/присоединении захваченных территорий Юга + ДНР и ЛНР. И если территорию Луганской области Россия захватила практически полностью, то Донецкой захвачено около 60%. И за последний месяц (когда участились уничтожения складов в тылу российской армии) особого продвижения не произошло. По Херсону и Мелитополю тоже большой вопрос - нет много желающих заниматься организацией работы комиссий среди местных. В целом дальше плакатов и баннеров дело пока не сдвинулось. Мы не сомневаемся, что тема с референдумами ещё будет использована Кремлем как элемент давления, но позже.
Также стоит понимать, что армии уже начинают подготовку к зиме. Война до весны вряд ли сможет продолжаться с той же интенсивностью, что и сейчас. Вероятно, нас ожидает фаза более позиционной войны с точечными прорывами той или иной стороны.
At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Perpetrators of such fraud use various marketing techniques to attract subscribers on their social media channels. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from it
