На прошедшей неделе завершились прения по делу в отношении Бавыкина Юрия Николаевича.
Дольше всех, конечно, выступал адвокат Рябов, который решил добить судью повторением всего, что уже звучало в судебных заседаниях. Естественно, настаивая на том, что никаких доказательств, подтверждающих вину Юрия Николаевича нет и требовал от суда «справедливости» - то есть признания подсудимого невиновным.
Но самое интересное было в последнем слове подсудимого, который решил донести до суда мысль о том, что, конечно же, он не виновен, нозаодно и добавил, что он уже стал совершенно другим человеком – можно сказать перевоспитался.
Юрий Николаевич заявил буквально следующее: Каждый раз, идя в судебное заседание, я шел как на плаху. То что произошло 16 февраля – арест, с последующим пребыванием под домашним арестом, судебные заседания – конечно, я стал другим человеком. Я стал совершенно другим человеком. То есть приоритеты и ценности, которые были до этого – карьера, работа – они ушли далеко вообще и не нужны. Самое первое – это родные и близкие, здоровье. Я врагу бы не пожелал вот такого, во что я попал. Те люди, которые писали заявление, которые давали свои показания ложные – Бог их простит, а я тем более. Приходя на работу или советником – мысли одни и те же. Те вещи, которыми я занимался, в том числе изучением законодательства избирательного и всего, что с этим связано – оно просто никому не нужно. И все что произошло – оно тоже никому не нужно. Это не нужно ни во власти, ни где. Безусловно, как говорил защитник Светланы Юрьевны, если отмотать всё назад, я никогда в жизни не пошел бы работать в органы исполнительной власти, в администрацию. Вины своей не признаю, я старался сотрудничать с судом в расследовании и прилагал максимум усилий, все свои знания, общался с экспертами. Я благодарен своей семье, что она всё это выдержала (рассказал о сложностях со здоровьем у членов семьи).
Еще раз хочу сказать, что никому не желаю того, что я пережил, что пережила моя семья и того, что мы переживаем. Я не имею обиды на Светлану Юрьевну, Васькова денег никаких не брала, не было у нее корыстных побуждений забрать эти деньги, разделить. Она была вынуждена так сделать, заявить то, что она заявила и пусть останется это на ней. Я сказал от души, я готовился перед каждым судебным заседанием. Благодаря моему Андрею Николаевичу любимому (адвокат Рябов), все ходатайства выверены, за каждую цифру я несу личную ответственность. Я дал правдивые показания и стремился, ваша честь, вам это донести.
Как оказалось, человеку для счастья нужно не так уж много, но чтобы это понять нужно вырваться из ложной системы координат, в рамках которой ты живешь. Так что может быть поздно.
«Бывает - вспомнишь о семье, но поздно нажимать уже «стоп»…
На прошедшей неделе завершились прения по делу в отношении Бавыкина Юрия Николаевича.
Дольше всех, конечно, выступал адвокат Рябов, который решил добить судью повторением всего, что уже звучало в судебных заседаниях. Естественно, настаивая на том, что никаких доказательств, подтверждающих вину Юрия Николаевича нет и требовал от суда «справедливости» - то есть признания подсудимого невиновным.
Но самое интересное было в последнем слове подсудимого, который решил донести до суда мысль о том, что, конечно же, он не виновен, нозаодно и добавил, что он уже стал совершенно другим человеком – можно сказать перевоспитался.
Юрий Николаевич заявил буквально следующее: Каждый раз, идя в судебное заседание, я шел как на плаху. То что произошло 16 февраля – арест, с последующим пребыванием под домашним арестом, судебные заседания – конечно, я стал другим человеком. Я стал совершенно другим человеком. То есть приоритеты и ценности, которые были до этого – карьера, работа – они ушли далеко вообще и не нужны. Самое первое – это родные и близкие, здоровье. Я врагу бы не пожелал вот такого, во что я попал. Те люди, которые писали заявление, которые давали свои показания ложные – Бог их простит, а я тем более. Приходя на работу или советником – мысли одни и те же. Те вещи, которыми я занимался, в том числе изучением законодательства избирательного и всего, что с этим связано – оно просто никому не нужно. И все что произошло – оно тоже никому не нужно. Это не нужно ни во власти, ни где. Безусловно, как говорил защитник Светланы Юрьевны, если отмотать всё назад, я никогда в жизни не пошел бы работать в органы исполнительной власти, в администрацию. Вины своей не признаю, я старался сотрудничать с судом в расследовании и прилагал максимум усилий, все свои знания, общался с экспертами. Я благодарен своей семье, что она всё это выдержала (рассказал о сложностях со здоровьем у членов семьи).
Еще раз хочу сказать, что никому не желаю того, что я пережил, что пережила моя семья и того, что мы переживаем. Я не имею обиды на Светлану Юрьевну, Васькова денег никаких не брала, не было у нее корыстных побуждений забрать эти деньги, разделить. Она была вынуждена так сделать, заявить то, что она заявила и пусть останется это на ней. Я сказал от души, я готовился перед каждым судебным заседанием. Благодаря моему Андрею Николаевичу любимому (адвокат Рябов), все ходатайства выверены, за каждую цифру я несу личную ответственность. Я дал правдивые показания и стремился, ваша честь, вам это донести.
Как оказалось, человеку для счастья нужно не так уж много, но чтобы это понять нужно вырваться из ложной системы координат, в рамках которой ты живешь. Так что может быть поздно.
«Бывает - вспомнишь о семье, но поздно нажимать уже «стоп»…
BY Цветы зла
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"Like the bombing of the maternity ward in Mariupol," he said, "Even before it hits the news, you see the videos on the Telegram channels." But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. NEWS Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today."
from it
