Деградацию сельского хозяйства Казахстана остановит только коллективизация
Так уж повелось в мире, что любая смена политического строя в любой стране вначале влечет за собой веселые праздники, рисуя радужные перспективы. Реальную, как кажется на первых порах, надежду на лучшее и все такое. Но потом непременно наступает похмелье. Лучшее становится очень долгожданным. А то и не происходит вовсе.
До основания, а затем…
После того, как праздничная мишура окончательно спадает и улетучивается эйфория от трансформации в новую политико-экономическую формацию, как правило, наступает кризисная реальность. Становится ясно, что разрушать всё до основания было абсолютно не умно. Потому как это самое «всё» нужно теперь возводить с нуля. И вот поди-ка, попробуй. Ломать-то не строить.
В самом начале девяностых, на старте пресловутых рыночных реформ власти Казахстана, открестившись от колхозных развалин в пользу частных рук, сняли с себя все обязательства по этому поводу, ясно дав понять сельчанам: теперь уж вы как-нибудь сами. И остался деревенский житель у разбитой сенокосилки один на один со своими проблемами и мечтами о светлом будущем.
Да и кому оно (село) было нужно в девяностые? Страна, взяв курс на построение «демократии», открыла в себе новый потенциал. И к сельскому хозяйству стала относиться как к пережитку прошлого. Зачем, мол, оно нам теперь? Есть, вон, китайцы, узбеки те же. Привезут всё, что надо. Лишь бы деньги были.
И пошло-поехало. Оставшиеся без работы сельские трудовые ресурсы потянулись в города, где принялись самообеспечиваться. Правда, не всегда удачно. Народ повалил из сёл с такой силой, что стало казаться, что их (сёл) скоро не останется вообще. Оптимизация, проводимая в те годы параллельно приватизации, лишь усугубила этот процесс.
И ни низы, ни верхи о спасении деревни даже не думали. Низам нужно было выживать. Верхам — обогащаться. Народ деревенский оказался вынужденным перебиваться случайными заработками в городе. Частным извозом заниматься или, на худой конец, тачку толкать на базаре. Все лучше, чем оставаться прозябать среди развалин колхозов и совхозов.
Власти тем временем не то, чтобы совсем о селе думать забыли. Время от времени о нем все же чаяли. Или, по крайней мере, делали вид. Министерство сельского хозяйства ведь сохранили. А оно по роду своей деятельности было обязано это делать. И главным результатом его деятельности того времени стало введение в обиход нового модного понятия — «фермеры».
А поскольку понятие это, как и всё остальные, ставшее модным в ту пору, пришло из-за океана, чиновники от Минсельхоза при первой же возможности отправились прямо туда. За океан. Якобы перенимать положительный опыт. На самом же деле — осуществить свою давнюю мечту побывать в вожделенной Америке, показываемой в красочных голливудских фильмах. За государственный счёт, разумеется.
Заграница нам поможет… развалить то, что осталось
Там им мозги и вправили. Прибыв в колыбель всеразрушающей демократии, бывшие коммунисты моментально забыли, что начинали карьеру в те времена, когда Казахстан в составе большой страны руками своих тружеников на-гора выдавал сотни миллионов тонн зерна, мяса, молока, шкур, овощей, фруктов и прочих экологически чистых, не содержащих ГМО продуктов. В головах звучало лишь одно слово — реформы. А потому всё, что сделали при былом строе, категорически отвергали и предавали анафеме.
Реформаторов после этого понаехало в казахские степи видимо-невидимо. Сами же казахи, благополучно развалив под воздействием ветра перемен свои некогда крепкие хозяйства и собственными руками уничтожив практически весь свой потенциал, встречали их с распростёртыми объятиями. В светлой и наивной надежде на то, что заграница им обязательно поможет.
Деградацию сельского хозяйства Казахстана остановит только коллективизация
Так уж повелось в мире, что любая смена политического строя в любой стране вначале влечет за собой веселые праздники, рисуя радужные перспективы. Реальную, как кажется на первых порах, надежду на лучшее и все такое. Но потом непременно наступает похмелье. Лучшее становится очень долгожданным. А то и не происходит вовсе.
До основания, а затем…
После того, как праздничная мишура окончательно спадает и улетучивается эйфория от трансформации в новую политико-экономическую формацию, как правило, наступает кризисная реальность. Становится ясно, что разрушать всё до основания было абсолютно не умно. Потому как это самое «всё» нужно теперь возводить с нуля. И вот поди-ка, попробуй. Ломать-то не строить.
В самом начале девяностых, на старте пресловутых рыночных реформ власти Казахстана, открестившись от колхозных развалин в пользу частных рук, сняли с себя все обязательства по этому поводу, ясно дав понять сельчанам: теперь уж вы как-нибудь сами. И остался деревенский житель у разбитой сенокосилки один на один со своими проблемами и мечтами о светлом будущем.
Да и кому оно (село) было нужно в девяностые? Страна, взяв курс на построение «демократии», открыла в себе новый потенциал. И к сельскому хозяйству стала относиться как к пережитку прошлого. Зачем, мол, оно нам теперь? Есть, вон, китайцы, узбеки те же. Привезут всё, что надо. Лишь бы деньги были.
И пошло-поехало. Оставшиеся без работы сельские трудовые ресурсы потянулись в города, где принялись самообеспечиваться. Правда, не всегда удачно. Народ повалил из сёл с такой силой, что стало казаться, что их (сёл) скоро не останется вообще. Оптимизация, проводимая в те годы параллельно приватизации, лишь усугубила этот процесс.
И ни низы, ни верхи о спасении деревни даже не думали. Низам нужно было выживать. Верхам — обогащаться. Народ деревенский оказался вынужденным перебиваться случайными заработками в городе. Частным извозом заниматься или, на худой конец, тачку толкать на базаре. Все лучше, чем оставаться прозябать среди развалин колхозов и совхозов.
Власти тем временем не то, чтобы совсем о селе думать забыли. Время от времени о нем все же чаяли. Или, по крайней мере, делали вид. Министерство сельского хозяйства ведь сохранили. А оно по роду своей деятельности было обязано это делать. И главным результатом его деятельности того времени стало введение в обиход нового модного понятия — «фермеры».
А поскольку понятие это, как и всё остальные, ставшее модным в ту пору, пришло из-за океана, чиновники от Минсельхоза при первой же возможности отправились прямо туда. За океан. Якобы перенимать положительный опыт. На самом же деле — осуществить свою давнюю мечту побывать в вожделенной Америке, показываемой в красочных голливудских фильмах. За государственный счёт, разумеется.
Заграница нам поможет… развалить то, что осталось
Там им мозги и вправили. Прибыв в колыбель всеразрушающей демократии, бывшие коммунисты моментально забыли, что начинали карьеру в те времена, когда Казахстан в составе большой страны руками своих тружеников на-гора выдавал сотни миллионов тонн зерна, мяса, молока, шкур, овощей, фруктов и прочих экологически чистых, не содержащих ГМО продуктов. В головах звучало лишь одно слово — реформы. А потому всё, что сделали при былом строе, категорически отвергали и предавали анафеме.
Реформаторов после этого понаехало в казахские степи видимо-невидимо. Сами же казахи, благополучно развалив под воздействием ветра перемен свои некогда крепкие хозяйства и собственными руками уничтожив практически весь свой потенциал, встречали их с распростёртыми объятиями. В светлой и наивной надежде на то, что заграница им обязательно поможет.
BY Мафия Қазақстан
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
There was another possible development: Reuters also reported that Ukraine said that Belarus could soon join the invasion of Ukraine. However, the AFP, citing a Pentagon official, said the U.S. hasn’t yet seen evidence that Belarusian troops are in Ukraine. Continuing its crackdown against entities allegedly involved in a front-running scam using messaging app Telegram, Sebi on Thursday carried out search and seizure operations at the premises of eight entities in multiple locations across the country. Elsewhere, version 8.6 of Telegram integrates the in-app camera option into the gallery, while a new navigation bar gives quick access to photos, files, location sharing, and more. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation.
from it
