American Bolshevik -

у Сурикова в «Праотцах…» есть замечательное противопоставление Фукидида Геродоту –
- в котором, кажется, присутствует скрытая полемика с Артогом и многими, идущими за ним –
- Артог, противопоставляя аэда и историка, видит его в том, что аэд поет о «деяниях богов и герое», историк же предметом своим делает «время людей» (Herod. III, 122) [ВИД, 1999, № 1: 186] –
- но «время людей» у Геродота возникает в рассказе о Поликрате и самосской морской державе: «Поликрат первым из эллинов, насколько мы знаем, если не считать Миноса, кносского царя, и тех, кто в прежнее время еще до него господствовал на море, задумал стать владыкой на море – первым в то время, которое называют временем людей» -
- тем самым, как почеркивает уже Суриков [Суриков, 2024, т. 1: 155 – 157], Поликрат и Минос пребывают в разных «временах» -
- но Фукидид совершит радикально иное, а именно в знаменитом прологе к «Истории» будет излагать дела Миноса в том же времени, что и дела Солона и прочих обитателей «времени людей» -
- и за ним пойдут остальные историки, как раз Геродот с его противопоставлением останется исключением – историческое время будет определяться лишь глубиной памяти, ее способности противостоять забвению, и в этом и будет задача историка, не только в сохранении, но и открытии –
- но само «время истории» по существу будет совпадать с временем существования человека вообще, ограничиваясь лишь памятью и наличием событий, достойных памяти, то есть повторения

если в ракурсе интереса к возникновению и существованию истории и историка –
- оттолкнуться от известного тезиса, звучащего, напр., в формулировке Коллингвуда так: «[греки] были совершенно уверены в том, что объектом подлинного знания может быть только неизменное, ибо оно должно иметь определенный, только ему присущий характер и не носить в себе семена своего разрушения» [Коллингвуд, 1980: 22] –
- то тогда история – именно у греков, в отличие от римлян с их анналами – обретает совершенно особенный оттенок –
- устремления к непостижимому –
- подлинной мистики, в отличие от философского гнозиса

Вольтер об экскурсах Геродота [в «Энциклопедии…», статья «История»] –
- «Об этих сумерках истории известно лишь, что издавна существовали обширные империи и тираны, власть которых покоилась на народной нищете; что тирания доходила до того, что мужчин лишали их пола, чтобы употребить их в отрочестве для гнусных забав, а в старости для охраны женщин; что людьми управляло суеверие, что сновидение считали голосом с неба, который решал, быть ли войне или миру и т.п.»
[История в «Энциклопедии»… 1978: 10]

перечитывая медленно De civ. Dei –
- дошел до одной из самых известных и важных книг, XIII, где учение о первородном грехе Августин излагает –
- не в полемике с пелагианами, а догматически –
- и там очень виден [простите за модернизацию] социальный подтекст представления Августина о человеке, его, если угодно, римский дух –
- где видна и связка – очень через многое, с цепью опосредований, но тем не менее – с «договором живых, мертвых и еще не родившихся» Бёрка –
- Августин не то, что противостоит – а именно на уровне самоочевидного не вмещает, не видит возможности – рассматривать человека сугубо как «автономного индивида» [впрочем, как мы все знаем, именно христианство заложит эту возможность и роль Августина будет огромна, в том числе в опыте повествования о пути конкретной души к Богу, converso] –
- и начиная свой разговор о первородном грехе первое разграничение, которое он производит – это разграничение «тела» и «праха», из последнего творится [первый] человек, из второго рождаемся мы – от тела к телу –
- и «то, чем человек сделался <…>, то он и родил» (XIII, 3), ведь «человек, как он бывает отцом человека, так бывает потомком человека же» -
- рождение не просто факт, а связь – то, что нельзя изменить, случившееся –
- и, думается, это и есть простейший, первый ответ на то, что есть «первородный грех»

и попутно, в разговоре – сформулировалась старая и банальная мысль, но все-таки, как думается, не бессмысленная –
- условный ChatCPT и безусловный AI – да, разумеется, практически верная смерть всему этому стилю гуманитарии «приличных мест» последних десятилетий –
- со ссылками на основе аннотаций, «быстрому чтению», «подобрал литературу последних лет по теме» и проч. –
- и многочисленным статьям в стиле: кусок первый – этот такой-то из более или менее новых, но уже признанных вполне, говорит то-то, куски второй-пятый – такие-то совсем свежие в ответ говорят то-то, заключение – я полагаю то-то, во введение по вкусу засунуть историю вопроса из «быстро прочитанных» 1-2-х обзорных статей –
- но дело в том, что это как раз мне самому никогда не казалось имеющим хоть какой-то смысл –
- начиная с «историй вопроса» на основе прочитанных пары беглых обзоров –
- поскольку любой, кто хоть какой-то темой всерьез занимался, отлично знает, что даже самый славный обзор хорош именно как ориентировка для самостоятельного изучения –
- без знания материала, самостоятельного прочтения того, что обозревается, твое представление о вопросе будет, мягко говоря, специфическим –
- нет, в каждом случае будет понятно, откуда какая твоя собственная идея взялась, именно на основании того, что одно в обзоре не так понял, в другом случае характерной оговорки не заметил, в третьем – еще что –
- обзор вещь полезнейшая, но либо именно сугубо для фонового, смутного представления – «а вот там в этой области вроде бы примерно вот так», ну как рядовой зритель помнит о живописи эпохи Сун –
- либо именно как ориентир и аннотированный библиографический указатель –
- ну и еще, конечно, для коллег – уже с точки зрения сборок, прочерчивания линий, направления исследований – но это сильно разговор между собой –
- а вот старая добрая гуманитария – с внимательным чтением стариков, продвижением в истории вопроса – и движении от старых к новым, с многочисленными остановками и возвратами –
- вот ее, насколько понимаю, не то, что никакой текущий AI не заменяет, так и заменить не претендует –
- уже хотя бы потому, что она не об «ответах на вопросы», а именно что об обретении самих вопросов, поиске затруднений и проблем там, где до сих пор их не видели

кстати – ненавижу это техницистское высокомерное по поводу AI и проч., что это вроде «изобретения книгопечатания», не говоря уж об «изобретении фонетического письма» -
- то есть само сравнение, допустим, и работает –
- но в нем есть глуповатое непонимание, какой ломкой и какой утратой предшествующих важных навыков и традиций это было –
- то есть если суть тезиса – «ничего, выжили» - то да, тезис работает, но если о том, что «страхи излишни», «все пошло нормально», то это именно что прогрессистская глупость –
- где ведь принято потешаться и над Сократом из платоновских диалогов, не любящего письма, поскольку в записанном виде утрачивается важнейшее, книга не способна к разговору, повторяя лишь одно и то же на вновь и вновь задаваемые разные вопросы –
- где «пошло нормально» и «выжили» уравнивается – к тому же post factum делая развилку необсуждаемой и утраты – потерями по мере движения, «щепки» -
- человек – тварь живучая, выкручивается в самых разных обстоятельствах, но выжить – ничуть не значит «стать лучше» или хотя бы умудриться сохранить себя тем, кем ты был до этого

«Изощряя ум тем или другим последовательным способом наблюдения, отдельные науки притупляют в то же время общую его восприимчивость такою, слишком одностороннею, дисциплиной: вот почему в каждом недюжинном уме пробуждают оне потребность того оживления, которое проистекает лишь из дополнения частного общим»
[Тренделенбург, «Логические исследования», пер. Е. Корша. Т. 1: 6]

простите, что совсем в сторону –
- но я вот мало понимаю обсуждаемую довольно многими тему «реваншистских настроений» на Украине в случае мира-перемирия в аспекте именно новой войны –
- то есть в контексте внутренних настроений, специфики политических процессов, возможных массовых движений и проч. на Украине – да, вполне понимаю –
- но вот внешеполитически – не могу уразуметь сугубо в силу того, что текущий конфликт, как уже и писалось много кем после первого года, а дальше уже стало очевидным всем, кому вообще интересно – поломал украинскую демографию –
- считая уехавших и тех, кто никогда не вернется, считая тех, кто постарается уехать [в рамках того же воссоединения семей, реального или как повода начать новую жизнь] и проч. –
- считая выбитых, в числе которых именно за первые 1 ½ года основные активные и убежденные –
- при всем уважении – «реваншизм» внешнеполитический никак не складывается –
- для этого нужна подпорка из демографическог «холма» молодежи, сочетание рессентимента и молодости, «стариков», которые довели до этого и все предали – и сидят на своих местах –
- и дешевой жизни – ведь это и есть другое имя изобилия молодняка –
- ничего этого на Украине в перспективе любой, которую может охватить человеческий взор, не случится, принципиально не может случиться –
- и если «реванш» и возможен в этом контексте, то в силу катастрофического положения России, ну а в этом случае – ну, знаете ли, и Чехословацкий корпус становится могучей военной силой –
- но тогда все это вопросы не к Украине и не к Масарику, а сугубо к русским делам

а тем временем - вышло продолжение наших с Игорем Кобылиным (РГГУ) неспешных бесед в библиотеке БФУ -
- и вновь по поводу Михаила Покровского

и немного славного -

в свете переговоров в Саудовской Аравии
===================
не могу не поделиться эпохальной фотографией -
- почти три года назад в наш дом пришел Леша, британский кот с архисложным характером -
- который был враждебно встречен младшей кошкой, шотландкой с паспортом и прочими регалиями и родословной от и до, Златой -
- и вот, три года спустя - случилось невиданное -
- "и возлегли они рядом"

"истинно, истинно вам говорю! последние времена наступают!"

p.s. минуту спустя после снимка - великое кошачье перемирие закончилось, Леша погнал Злату, попутно проряжая ее пух, и был остановлен гарантом мира и порядка, старшей самкой Басей -
- и действенно вразумлен -
- так что всякие аналогии с текущим моментом сделались неуместны за отсутствием старшей самки в прайде

и немного совершенно прекрасного -

Зеньковский, 1916 г. –
«Россия остается сфинксом, хотя чувствуется, что уже недолго ей пребывать в этом положении, что тайна России должна явиться миру. Скажем ли мы действительно миру новое слово, как верят защитники русской самобытности, или окончательно раскроется наша пустоцветность и мы поплетемся снова в хвосте исторического движения, как плелись до сих пор, - это скоро уже должно стать ясным» (Зеньковский, 2008, т. 2: 9) –
- и неожиданно для себя, в общей пустой болтовне эпохи, оказался пророком

наблюдая за тем, что в последние дни – а в особенности в последние 24 часа – происходит с репутацией некогда избранного президента сопредельного государства –
- можно, конечно, ситуативно возрадоваться –
- или, столь же ситуативно, опечалиться – кстати, отнюдь не заботясь о той самой репутации некогда избранного президента, а лишь о том, сколь обнажающ поворот –
- вроде бы готовый сбросить едва ли не все лепестки с понятий «репутации» и «легитимность» [с последним, впрочем, сложнее] –
- но здесь предел печали останавливается двумя не менее простыми соображениями – во-первых, сугубой ситуативностью, можно позволить себе сказать, «как сбросили, так и восстановим», коли понадобится –
- за примером ходить далеко не надо, сам почтенный глава нашего Отечества только что за несколько дней в этой риторике проделал путь от чего-то близкого к самому князю Тьмы к респектабельному государственному деятелю –
- и пример этот поучителен может быть не только в эту сторону, но и в плане легкости проделать обратный путь –
- во-вторых, что в некотором диалектическом напряжении с первым, что остаются «остатки», издержки, претерпенные по пути –
- особенно когда переменой не служит некое явное событие, меняющее оценку текущего, а некое «прозрение», пусть и связанное с событием, но обращающее оценку вспять –
- впрочем, на уровне личном это сугубо полезный урок – не заботиться о репутации, в смысле «в глазах других», а иметь смелость делать то, что считаешь должным и нужным –
- в конце концов «репутация» - род лицемерия –
- вот только, увы, на деле эта свобода почти всегда означает лишь свободу от намордника, а не верность совести –
- и отсюда, кружным путем возвращаясь назад, остается лишь посетовать, что репутации и репутациям нанесен сильный удар –
- впрочем, не впервой – и тот, кто подумает, что это лишь о «голом счете», «обнажении правды», в корне окажется неправ – поскольку частью этого «голого счета» выступает умение блюсти себя –
- и, возвращаясь к персонажу исходному – его судьба скорее подтверждает итог, ведь вся условная «репутация» очень долго держалась на преднамеренном игнорировании, целенаправленном забвении противоречащего ей –
- а здесь лишь противная сторона нашла время и место предъявить давно ведомый счет

кстати – за что люблю [помимо прочего] Турцию –
- так это то, что она, со всем бесконечными оговорками – для меня некая «альтернативная Россия» XX века –
- по принципу: что бы было, победи Колчак –
- ну вот так, свой аграрный вопрос, периферия Запада, при этом сохраняющая свое имперское –
- и не скажу, что это выглядит лучше, чем то, что получилось с большевиками –
- а количество трупов – ну как посчитать… если считать детскую смертность, производственные травмы и прочий «второй мир» -
- впрочем, отсутствие организованных массовых уничтожений своих же – душепользительно, нельзя отрицать –
- на общее число может быть и не влияет, а вот на способность видеть в «своих» - своих –
- весьма сильно

нет, ну до чего же дисциплина развита! - нам, в своем кругу, еще работать и работать! -

📚Дом китобоя приглашает в среду, 26 февраля, на лекцию Андрея Тесли «Советский мир 1920 – 30-х годов и возникновение советского писателя».
 
Русский писатель начала 1910-х довольно хорошо представлял себе рамки и условия своего литературного существования. В конце концов он нечто писал и продавал рукопись. С этого и жил – в идеале. Если хватит таланта и повезет, то еще театр. Если большой успех не приходит, есть газетно-журнальная повседневность, очерки, обзоры и рецензии.

Революция и гражданская война на время отменила все эти знакомые формы литературного существования, но 1920-е давали ощущение восстановления «правильного» порядка вещей. Однако уже к концу 1920-х этот мир вновь стал стремительно исчезать, сменяясь чем-то малопонятным. Политика все более прямолинейно вторгалась в литературу, при этом прямолинейность вторжения осложнялась непредсказуемостью самой политики.

О том, как менялась литература и способы быть литератором в 1920 – 1930-е, и как возник «советский писатель», и будет разговор на предстоящей лекции.

Автор - Андрей Тесля, к.филос.н., научный руководитель Центра исследований русской мысли ИГН БФУ им. И. Канта.

Начало в 18.30
Вход - 300 р. Билеты - на сайте музея.
16+
📍Дом китобоя, пр-т Мира 9.

смотрите – план Байдена и Ко., «варить Россию на медленном огне», казался практически беспроигрышным –
- за исключением лишь одного нюанса, возможности, что когда рак будет практически сварен, он перейдет от угроз критической эскалации к делу –
- но, в конце концов, «тактики салями» никто не отменял –
- и поверить, что от удавки санкций или чуть повышенного радиуса официально разрешенной войны – другая сторона ударится в ядерный апокалипсис – было трудно, а набор не граничащих со сваливанием в последний ходов – вроде бы тоже не то, чтобы отличался разнообразием –
- и что мы видим? – явное, демонстративное отречение от этих планов у новой администрации –
- разумеется, можно впасть в лирику и рассказывать о личности Трампа, глубоких психологических обидах 2019 – 2020 годов и прочее –
- и общей моральной неустойчивости и духовном сродстве с московским владыкой –
- это все, конечно, можно – но только если решиться до конца свести историю к индивидуальному фактору [и нет, тут не надо поминать ни «великих личностей» Гегеля, ни «героев» Карлейля – поскольку ни тот, ни другой ничего подобного подразумеваемому не писали, это все глупости тех, кто книжки дальше заголовка не читает и в суждениях о философской теории полагается на пересказ соседа по телефону] –
- но если не так, то «мы, марксисты», которые, как известно, «называем это чудом» - должны задаться вопросом – а как устроена логика происходящего, о каких глубинных процессах она свидетельствует? – именно для различения антуража, слов и заголовков – и длинной логики поведения, которая, коли не находит себе текущего адекватного выражения, то меняет репрезентанта – поскольку сама хоть и способна измениться, но сугубо в силу самой же себя

о новом-старом -