А это и называется гоооол-культура. Господин Петровский недаром намедни написал мрачнейший пост о том, что нынешнее время требует разбиться на команды.
Всё было ясно ещё задолго до ареста Дурова. Вспоминаю, как знакомые работавшие в зоне боевых действий журналисты отвечали на вопрос "кто такие хохлы" простым "те, у кого скотч на рукаве другого цвета".
Вас всему ещё мем научил. Гоооол. Хохлы. Гоооооол.
А это и называется гоооол-культура. Господин Петровский недаром намедни написал мрачнейший пост о том, что нынешнее время требует разбиться на команды.
Всё было ясно ещё задолго до ареста Дурова. Вспоминаю, как знакомые работавшие в зоне боевых действий журналисты отвечали на вопрос "кто такие хохлы" простым "те, у кого скотч на рукаве другого цвета".
Вас всему ещё мем научил. Гоооол. Хохлы. Гоооооол.
Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred."
from it
