как я уже говорил, сегодня ровно 13 лет с момента как начал свой путь наш лейбл. главной идеей всего этого движа с самого начала и по сей день было и остается желание предоставить молодым, независимым музыкантам площадку, для того, чтобы они могли быть услышанными.
за это время сквозь наш движ успело пройти огромное количество музыкантов и электронных жанров. наверное, только шансона у нас не было за это время. все остальное было.
сегодня хочется перенестись в самое начало: в 2011 год, и послушать, что-нибудь классное из тех беззаботных времен, когда все только начиналось.
Андрей Аверкин - музыкант и графический дизайнер из Одессы. свой прекрасный эмбиентно-айдиэмный релиз Fat Loud он выпустил у нас осенью 2011 года и это просто потрясный альбом, ни на секунду не потерявший актуальности своего звучания за это время.
где сейчас Андрей и что с ним я, увы, не знаю, но очень надеюсь, что с ним все хорошо.
все треки, как и всегда, вы найдете в комментариях!
как я уже говорил, сегодня ровно 13 лет с момента как начал свой путь наш лейбл. главной идеей всего этого движа с самого начала и по сей день было и остается желание предоставить молодым, независимым музыкантам площадку, для того, чтобы они могли быть услышанными.
за это время сквозь наш движ успело пройти огромное количество музыкантов и электронных жанров. наверное, только шансона у нас не было за это время. все остальное было.
сегодня хочется перенестись в самое начало: в 2011 год, и послушать, что-нибудь классное из тех беззаботных времен, когда все только начиналось.
Андрей Аверкин - музыкант и графический дизайнер из Одессы. свой прекрасный эмбиентно-айдиэмный релиз Fat Loud он выпустил у нас осенью 2011 года и это просто потрясный альбом, ни на секунду не потерявший актуальности своего звучания за это время.
где сейчас Андрей и что с ним я, увы, не знаю, но очень надеюсь, что с ним все хорошо.
все треки, как и всегда, вы найдете в комментариях!
In a statement, the regulator said the search and seizure operation was carried out against seven individuals and one corporate entity at multiple locations in Ahmedabad and Bhavnagar in Gujarat, Neemuch in Madhya Pradesh, Delhi, and Mumbai. He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from it
