На остатках доходного дома Нирнзее на улице Климашкина построят клубный дом
По проекту Эрнста-Рихарда Нирнзее было построено более 40 зданий в Москве. Самое известное из них — дом в Большом Гнездниковском, который хорошо сохранился и куда регулярно водят экскурсии. Но не всем домам Нирнзее повезло так же.
Доходный дом по его проекту на улице Климашкина, построенный в начале XX века, к примеру, сейчас напоминает руины, от него осталась лишь часть внешнего фасада, а все внутри было разрушено еще в конце 2000-х годов под видом реконструкции здания и уже второй десяток лет так и простаивает.
В 2008-м было решено закрыть здание на реконструкцию «с последующим приспособлением», но на тот момент большая часть дома все еще была цела. Однако во время сварочных работ произошел, может, случайный, а может, запланированный пожар, и дом фактически был уничтожен.
Недавно дом Нирнзее выкупил московский застройщик, который намерен построить на этом месте клубный дом.
На остатках доходного дома Нирнзее на улице Климашкина построят клубный дом
По проекту Эрнста-Рихарда Нирнзее было построено более 40 зданий в Москве. Самое известное из них — дом в Большом Гнездниковском, который хорошо сохранился и куда регулярно водят экскурсии. Но не всем домам Нирнзее повезло так же.
Доходный дом по его проекту на улице Климашкина, построенный в начале XX века, к примеру, сейчас напоминает руины, от него осталась лишь часть внешнего фасада, а все внутри было разрушено еще в конце 2000-х годов под видом реконструкции здания и уже второй десяток лет так и простаивает.
В 2008-м было решено закрыть здание на реконструкцию «с последующим приспособлением», но на тот момент большая часть дома все еще была цела. Однако во время сварочных работ произошел, может, случайный, а может, запланированный пожар, и дом фактически был уничтожен.
Недавно дом Нирнзее выкупил московский застройщик, который намерен построить на этом месте клубный дом.
Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from it
