«Китаизация» внешних угроз США становится прочным трендом в рядах республиканской партии. Cенатор Джони Эрнст на брифинге в Конгрессе назвала Китай «приближающейся угрозой номер один».
В качестве примера Эрнст приводит наплыв в США «китайского фентанила». Линия размена «России на Китай» у республиканцев всё крепче, и что интересно: республиканцы пока не рефлексируют сближение двух стран и не рассматривают их в связке. Темы выбраны весьма злободневные и актуальные для американского общества: Никки Хейли пугает американцев шпионящим Тик Током, Эрнст и вовсе давит в одну из самых больных точек: беспрецедентная волна наркомании в США.
Расчет на то, что эта проблематика перебьёт тему Украины – верный. Но вывод из этого не совсем утешительный: наступление республиканцев вынудит демократов форсировать контрнаступление ВСУ, дабы вернуть к украинскому конфликту угасающий интерес американского общества.
«Китаизация» внешних угроз США становится прочным трендом в рядах республиканской партии. Cенатор Джони Эрнст на брифинге в Конгрессе назвала Китай «приближающейся угрозой номер один».
В качестве примера Эрнст приводит наплыв в США «китайского фентанила». Линия размена «России на Китай» у республиканцев всё крепче, и что интересно: республиканцы пока не рефлексируют сближение двух стран и не рассматривают их в связке. Темы выбраны весьма злободневные и актуальные для американского общества: Никки Хейли пугает американцев шпионящим Тик Током, Эрнст и вовсе давит в одну из самых больных точек: беспрецедентная волна наркомании в США.
Расчет на то, что эта проблематика перебьёт тему Украины – верный. Но вывод из этого не совсем утешительный: наступление республиканцев вынудит демократов форсировать контрнаступление ВСУ, дабы вернуть к украинскому конфликту угасающий интерес американского общества.
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government.
from it
