Приведенный выше диалог между губернатором и начальницей областной жилищной инспекции состоялся 22 августа в большом зале регионального правительства.
Отдельного внимания достойна реакция подчиненной. Сперва она называет ситуацию «неоднозначной» (допускает, что спил ворот и забора законен). Затем ловит взгляд губернатора и, опомнившись, дважды называет ее «вопиющей» (браво!). И обещает аж в пятницу выехать «на проверку». Упомянутый в этом разговоре Сергей Сорокин – шеф антикоррупционного управления облправительства, человек, верный Малкову, в обязанностях которого следить, чтобы в действиях подчиненных губернатора не было конфликта интересов.
А в случае с домом на ул. Чернышевского, 3 он, этот конфликт, не просто то ли есть, а то ли нет, – он задокументирован.
На приведенных здесь фрагментах протокола собрания жильцов 2022 года (полностью есть в распоряжении редакции) фигурирует уже знакомая нам фамилия Татьяны Тарасюк. Здесь она сразу в двух качествах: секретаря проводимого собрания и счетной комиссии.
Приведенный выше диалог между губернатором и начальницей областной жилищной инспекции состоялся 22 августа в большом зале регионального правительства.
Отдельного внимания достойна реакция подчиненной. Сперва она называет ситуацию «неоднозначной» (допускает, что спил ворот и забора законен). Затем ловит взгляд губернатора и, опомнившись, дважды называет ее «вопиющей» (браво!). И обещает аж в пятницу выехать «на проверку». Упомянутый в этом разговоре Сергей Сорокин – шеф антикоррупционного управления облправительства, человек, верный Малкову, в обязанностях которого следить, чтобы в действиях подчиненных губернатора не было конфликта интересов.
А в случае с домом на ул. Чернышевского, 3 он, этот конфликт, не просто то ли есть, а то ли нет, – он задокументирован.
На приведенных здесь фрагментах протокола собрания жильцов 2022 года (полностью есть в распоряжении редакции) фигурирует уже знакомая нам фамилия Татьяны Тарасюк. Здесь она сразу в двух качествах: секретаря проводимого собрания и счетной комиссии.
He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. "Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site.
from it
