Друзья, я сегодня тоже была в ЦДЛ, на поэтическом концерте. И только что пришла. Уйти было невозможно.
Мы, похоже, разошлись позже всех, потому что обсуждали, обсуждали, все на свете. Сколько историй - смешных, страшных, радостных - я сегодня услышала. Это - за кулисами.
Сам поэтический концерт был на одном дыхании. Полтора часа, как потом оказалось. Полтора часа? Я не заметила их. Время изменилось в этом зале. Время будто бы стало одновременно текущим из будущего в прошлое и наоборот. Когда все одновременно происходит с тобой - и Донецк, и Авдос, и Христос. Не история проходит через нас, а мы через историю бредем, сразу через все века, испытания и битвы.
Это сложно объяснить и, наверное, не нужно - что проиходило в зале. Нет для этого слов. Люди потому и ходят на коцерты. Происходящее надо пережить, не а не описать.
Я год назад была на концерте в ЦДЛ и скажу вам — все изменилось. Те же поэты, но в ином качестве. Все отточено до безупречности. Читают как! В моем детстве поэты читали, манерничая. Наши же современники читают артистически безупречно. Ребята, что сегодня было с вами, колитесь! Вы же не артисты!)
Прекрасные произведения. Многие услышаны впервые. И, да, прочесть глазами поэзию в книге - нет, не то. Вообще не то. Поэт когда читает, напрямую передается живое живому. И это та самая смертельная сила русского слова. Потому что будешь врать, лицемерить, халтурить - поразит тебя на месте. Слову надо служить. Сегодня не было ни одного фальшивого звука, не было измены Слову.
Музыка - Сергей Летов, конечно, мое открытие. Он - волшебник. И как всякий волшебник, делает так, что его чудеса воспринимаются как норма. Дескать, так и надо, а как же еще. Но мы-то знаем...
И еще скажу - меня поразило единение на сцене. Они все не сами по себе, они - общность. А раньше так не было. Общность в самом хорошем смысле слова. Общая цель, боль, мечта. И все стали такие глубоко звучащие, излагающие Богу подробности нашего времени.
Поэты первыми формулируют, идут первые в неизведанное, первыми называют события и явления. Сегодня я поняла, что все уже названо. Историческая канва сформулирована. Правда, память, любовь, покаяние, прощение, вера отлиты в стих.
Выложить мне почти нечего - это было так хорошо, что снимать - грех. У себя отнимать.
Вы заметили, что когда вам хорошо, вы забываете снимать вашу жизнь? Если вы увидите у себя в городе этот концерт, идите и посмотрите.
Друзья, я сегодня тоже была в ЦДЛ, на поэтическом концерте. И только что пришла. Уйти было невозможно.
Мы, похоже, разошлись позже всех, потому что обсуждали, обсуждали, все на свете. Сколько историй - смешных, страшных, радостных - я сегодня услышала. Это - за кулисами.
Сам поэтический концерт был на одном дыхании. Полтора часа, как потом оказалось. Полтора часа? Я не заметила их. Время изменилось в этом зале. Время будто бы стало одновременно текущим из будущего в прошлое и наоборот. Когда все одновременно происходит с тобой - и Донецк, и Авдос, и Христос. Не история проходит через нас, а мы через историю бредем, сразу через все века, испытания и битвы.
Это сложно объяснить и, наверное, не нужно - что проиходило в зале. Нет для этого слов. Люди потому и ходят на коцерты. Происходящее надо пережить, не а не описать.
Я год назад была на концерте в ЦДЛ и скажу вам — все изменилось. Те же поэты, но в ином качестве. Все отточено до безупречности. Читают как! В моем детстве поэты читали, манерничая. Наши же современники читают артистически безупречно. Ребята, что сегодня было с вами, колитесь! Вы же не артисты!)
Прекрасные произведения. Многие услышаны впервые. И, да, прочесть глазами поэзию в книге - нет, не то. Вообще не то. Поэт когда читает, напрямую передается живое живому. И это та самая смертельная сила русского слова. Потому что будешь врать, лицемерить, халтурить - поразит тебя на месте. Слову надо служить. Сегодня не было ни одного фальшивого звука, не было измены Слову.
Музыка - Сергей Летов, конечно, мое открытие. Он - волшебник. И как всякий волшебник, делает так, что его чудеса воспринимаются как норма. Дескать, так и надо, а как же еще. Но мы-то знаем...
И еще скажу - меня поразило единение на сцене. Они все не сами по себе, они - общность. А раньше так не было. Общность в самом хорошем смысле слова. Общая цель, боль, мечта. И все стали такие глубоко звучащие, излагающие Богу подробности нашего времени.
Поэты первыми формулируют, идут первые в неизведанное, первыми называют события и явления. Сегодня я поняла, что все уже названо. Историческая канва сформулирована. Правда, память, любовь, покаяние, прощение, вера отлиты в стих.
Выложить мне почти нечего - это было так хорошо, что снимать - грех. У себя отнимать.
Вы заметили, что когда вам хорошо, вы забываете снимать вашу жизнь? Если вы увидите у себя в городе этот концерт, идите и посмотрите.
BY OSSиноегнездо
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford.
from it
